– Ты серьезно собираешься тратить время этого лета на вот это вот? У тебя Сульфасалазин. Разворачивайся и беги. Беги как индейская лошадь от наглого ковбоя.

Я посмотрела на подругу. Та тоже умирала со скуки, но вежливость не позволяла ей просто взять и уйти. Земфира включила рабочий режим журналиста, улыбалась, задавала вопросы и внимательно слушала ответы, пока в ее глазах вяли ромашки и покрывались паутиной бабушкины платяные шкафы. Положение надо было спасать.

На середине очередного пешеходного перехода я резко развернулась, распахнула руки в стороны, подмигнула Дениске и громко забухтела в нос:

– Диспетчер, прием, борт номер 2727 Верочка запрашивает воздушный коридор в направлении «куда Макар телят не гонял», как слышно?

– Коридор ваш. Проход разрешаю. На зебре только по белым, потом налево.

– Только по белым!

Сверкая кедами, я неслась прочь от зануд, давая Земфире шанс обреченно пожать плечами, и, объяснив, что подруга слегка того и оставить ее одну жужжать турбинами по городу она не может, не потеряв вежливого лица, пойти следом.

– Это было некрасиво, кстати говоря.

– Некрасиво было бы потратить 2 часа жизни, которые тебе никто не вернет на унылые сотрясения тел и разговоры о том, как славно тут газон подстригли по случаю FIFA. Пойдем, я угощу тебя пивом, которое пахнет елками.

– Оно называется IPA.

– Елками оно от этого пахнет не меньше.

Какой-то паб, какой-то стул. Я попросила одно еловое пиво и один томатный сок. Пить мне нельзя. Во-первых, будет болеть живот; во-вторых, с Сульфасалазином не совместимо (мы-то знаем, что я его выкидываю, но Земфира ˗ нет); а в-третьих, пьянеть скучно. Тело тяжелеет, плохо слушается, координация движений нарушается, танцевать получается не так душевно. В общем ˗ не мое. Но объяснить это людям в пабах сложно. А пабы уютные. Деревянно-расслабляющие, с мягким светом и шумными компаниями. Пабы я люблю.

– А чего это подруга твоя томатный сок пьет? Думает, что она в самолете? – спросил какой-то подозрительно-обаятельный, гламурноватого вида парень (не вынимая наушников из ушей) у Земфиры.

Земфира была занята выяснением какого-то очень важного вопроса у бармена и мистера в «Армани» проигнорировала, несмотря на то, что парень был настолько в ее вкусе, что, завидев его при входе, потребовала, чтобы мы непременно сидели рядом с ним.

– Я всегда немножко в самолете, – ответил борт 2727Верочка.

Дениска за стеклом поднял воображаемый бокал и подмигнул. Пока Земфира разрывалась на две части, кокетничая попеременно то с барменом, то с модником, и прекрасно проводила время. Дениска тихонько подкрался сзади.

– Смотри, как здорово. Она сейчас выберет себе компанию на вечер, а мы с тобой утанцуем на мост через канал. Я приглядел один в районе Яузского бульвара, там стройка, и все его обходят стороной. То, что надо.

Бар уже закрывали. Приняли последние заказы и выгнали посетителей допивать свои эли и стауты за столиками на улице. Модник, как выяснила Земфира ˗ стилист в каком-то крутом салоне Замоскворечья. Он непринужденно поговорил с нами минут 10, после чего заявил, что жить не может без музыки и включил на всю улицу… Валерия Меладзе с телефона. Земфира поперхнулась еловым пивом, а мне сразу стало интересно. После всех этих заезженных клубных мальчиков с русским рэпчиком типа «Будущий бывший» и бесконечным «тыц-тыц», парень в «Армани», который не стесняется с кайфом танцевать на улице, где ходят его клиентки, под Валерия Меладзе, был определенно не лишен изюма. Я присоединилась к пляскам. «Салют, Вера» обязывал.

– А из мультиков песни есть? «Ты будешь нашим королем»?