– Офигеть! Я все-таки везунчик! – радостно заявил он. – А я-то думаю, кем это таким восхитительным тут пахнет!

            – Тише ты, не ори! – одернула его. – А то сейчас набегут и опять нас разгонят. Да еще и накостыляют тебе.

            – Да ладно, на мне все как на собаке заживет, ты же знаешь. А тебя что, твой мужик выгуливает? – оглядел он магазин.

            – Не мужик. Хозяин.

            – В смысле? – не понял Олег.

            – Не бери в голову. А ты тут прибарахляешься?

            – Ага. А то вдруг ты опять к нам в клуб нагрянешь, а я и не готов! – тихо рассмеялся Олег, чуть подтолкнув меня плечом.

            – К вам в клуб?

            – Не знала? Это был клуб мой и моего брата. Понравился? – поиграл он светлыми бровями.

            – Интересная планировка, – внутри вдруг заскреблось какое-то предчувствие. – Чья идея, твоя или твоего брата?

            – На самом деле, скажу тебе по секрету, что мы ее передрали полностью с одного клуба на окраине. Он меньше нашего и не такой многолюдный. Туда, насколько я знаю, в некоторые дни вообще только по приглашению попасть можно. Но сама задумка нам с братом понравилась, и мы с небольшими изменениями взяли ее на вооружение. Так что, думаю, наше заведение получилось намного круче, и, учитывая местоположение…

            – А тот, что за клуб? – неучтиво перебила его я.

            – Хочешь сравнить? – рассмеялся Олег. – «Манифа» он называется. Только, чур, как сходишь туда, возвращайся к нам.

            Неужели все так просто?

            – Ладно. Но это только когда от договора освобожусь. – Тут я увидела Ленара, который, стряхнув с себя прилипчивую стерву продавщицу, стремительно направлялся в нашу сторону. – Эй, Олежек, на твоем месте умнее будет сейчас свалить в закат, – не спуская с Ленара глаз, подтолкнула я парня подальше.

            – У тебя будет все нормально?

            Что меня все об этом спрашивают?

            – Даже не сомневайся. – И Олег исчез.

            – Какого хрена этот пес опять крутился рядом с тобой?! – гневно зашипел Ленар, буквально налетая на меня.

            – Это магазин, общественное место, если ты не заметил. Люди и не только люди бывают тут, чтобы купить себе одежду. Это преступление? – выпрямилась я под яростным взглядом Ленара.

            – Что происходит? – появился сзади Лиам.

            – А происходит то, тупая ты задница, что пока ты трешься членом об этих исходящих на тебя слюной шлюшек, около твоей пары опять вьется этот пес! – зарычал Ленар в лицо Лиаму.

            – Котенок? – вопросительно посмотрел на меня Лиам.

            – Мы просто разговаривали! Живые существа так делают, Ленар, если ты не знал. И это нормально.

            – Хрена с два нормально! – мотнул головой Ленар. – Пес хочет тебя!

            – Братец, тебе не кажется, что это тебя больше не касается? Думаю, в этих вопросах мы с Юлей разберемся без тебя!

            – Пока действует договор, ведьма под моей ответственностью. Если ты не можешь проследить за тем, чтобы твою женщину не поимел кто-нибудь другой, то за этим буду следить я!

            – Потому что хочешь поиметь ее сам? – шагнул вперед Лиам.

            Воздух вокруг нас накалился и просто искрил. Ринар и Алед замерли в напряжении, готовясь предотвратить драку братьев.

            – Юла! – прорвал пелену сплошной агрессии радостный крик моей сестры.

            Все повернулись в ее сторону. Краем глаза я заметила, как Лиам буквально завис с открытым ртом, беспомощно моргая, как шокированный ребенок.

            Да, Лизка у меня красавица! Судя по хранимой мною как зеницу ока маленькой фотке, она просто копия нашей мамы. И, как всегда при мысли о маме, привычная, но от этого не менее сильная боль сжала мое сердце. Мне всегда казалось, что в этом смысле Лизке повезло чуть больше. Она была совсем маленькой, когда мамы не стало, и не могла помнить, как та мучилась в конце, перестав различать, что было реально, а что являлось плодом ее воображения, как ей столько лет внушали эти долбаные доктора. Хотя точно сказать я не могу. Мы никогда не говорим с Лизой о маме. Это наше негласное табу.