В целом новый министр финансов П.Л. Барк считал ситуацию с пьянством в России довольно мрачной: «Рескрипт государя при назначении меня управляющим министерством финансов вызвал большой интерес по всей России. Он показывал намерение государя провести новую финансовую систему, уже не основанную на громадном доходе от продажи алкоголя. Императорская декларация открывала новую эру и заключала в себе надежду на национальное возрождение. Некоторые наблюдатели наивно думали, что чудодейственное средство оздоровить Россию найдено и что финансовая система может быть изменена в один день. Даже председатель Совета министров спросил меня, готов ли уже новый закон и могу ли я выступить по этому поводу в Государственной думе и Государственном совете. Я ответил, что только что вступил в исполнение моих обязанностей, что в своем рескрипте его величество указал только направление реформы, и сказал, что детальные инструкции, которые помогли бы мне осуществить его пожелания, мне будут даны позже. Скептики с улыбкой высказывали свое недоверие. Они были убеждены, что пристрастие к алкоголю так вкоренилось в народе, что никакие меры, даже самые суровые, не удержат его от пьянства и всякие попытки регулировать продажу водки будут напрасны. Потребление алкоголя было всегда проблемой в России. С самых первых времен нашей национальной истории русский народ имел привычку пить. У нас было много пословиц, которые выражали общее мнение, что вино и алкоголь необходимы для счастья народа»[55].

Он считал, что водка глубоко въелась в российскую общественную жизнь: «Даже наши законы отражали эту психологию и суд, рассматривая нетрезвое состояние, как смягчающее вину обстоятельство для совершившего преступление. Государство было заинтересовано в продаже напитков с тех пор, как вина и спиртные напитки были обложены налогом. И когда казна желала увеличить свои доходы, она обращалась к наиболее доходным источникам. С другой стороны, правительство беспокоилось, когда видело слишком большое потребление алкоголя в народе. Разные методы обложения были испробованы. В течение долгого периода откупщики были собирателями дохода с алкоголя, но этот метод доказал на практике свою полную несостоятельность – были большие злоупотребления. Витте, будучи министром финансов, еще в царствование императора Александра III решил ввести государственную „питейную монополию“. Он обладал крупным талантом организатора для проведения в жизнь значительных реформ… Желая увеличить доход, естественно имел тенденцию умножать число казенных винных лавок, которые были под его контролем, и был глух к поступающим протестам со стороны губернаторов, а также представителей земств и городов, видевших воочию вред, приносимый на местах пьянством, и знавших, что увеличение числа преступлений, разрушение семейных очагов среди крестьянства и бедность рабочего класса были последствием сильного потребления водки… Противники этой системы вели пропаганду в прессе и разными другими способами. Создавались общества трезвости – они хлопотали о денежной поддержке для постройки театров, открытия спортивных площадок, публичных библиотек и читален»[56].

Чтобы исправить положение П.Л. Барк выдвинул свою программу: «Когда я представлял составленный мною бюджет Государственной думе в апреле 1914 г., я сказал, что две категории мероприятий необходимы для борьбы со злом пьянства. Первая должна быть направлена к уменьшению пунктов, торгующих спиртными напитками, а вторая должна преследовать цель – поднять моральный и интеллектуальный уровень народа. Но я добавил, что это очень трудная задача и потребуется много лет, чтобы ее осуществить. В нашей стране к пьяному человеку относятся снисходительно, и он даже пользуется некоторой безответственностью перед законом, так как считают, что он уже не может отвечать за свои действия, – необходимо коренным образом изменить наш национальный взгляд по этому вопросу. Необходимы суровые меры и новые законы, но надо помнить, что потребуются многие годы для достижения удовлетворительных результатов. Поэтому я опасаюсь, что, несмотря на энергичные меры со стороны министерства финансов, доход, поступающий с продажей спиртных напитков, не будет значительно уменьшаться в ближайшем будущем, но останется неизменным. Если же это опасение окажется неверным, то я нисколько не буду смущен тем, что бюджет не будет сбалансирован. Если будет уменьшение в потреблении народом алкоголя, то благосостояние населения, на котором зиждется все обложение, несомненно, возрастет. Тогда нетрудно будет выработать и взимать новые налоги. Я убежден, что подоходный налог станет постепенно основной базой нашей финансовой системы. Уже несколько лет тому назад закон о подоходном налоге был представлен на рассмотрение Думы, но ему не дали хода. Он может быть снова обсужден и пересмотрен и в подходящий момент поставлен на голосование. Другие предполагаемые налоги, с некоторыми из которых Дума уже была ознакомлена, могут быть снова обсуждены, новые уже подготовляются в министерстве финансов. Я закончил мои объяснения, сказав, что министерство финансов имеет под своим контролем 8 500 сберегательных касс и 25 000 винных лавок для продажи спиртных напитков, – по подсчету к 1 января 1914 г. Министерство будет стараться закрывать питейные учреждения и открывать вместо них сберегательные кассы. Когда эти цифры будут перевернуты и Россия будет иметь 8 500 винных лавок – и 25 000 сберегательных касс, которые показывали бы такой же оживленный оборот, какой имелся в казенных заведениях продажи питей, тогда наша цель будет достигнута»