– Но… Мне уже заплатили… Я обязан… – Портфель похлопал по карману ладонью. Унии звякнули.

Рука демона молниеносным движением извлекла из кармана дрожащего проводника все отданные в палатке капсулы до единой:

– Больше не обязан. Пошёл прочь. И запомни, что я сказал. Откушу. Обещаю.

Проснулся Евклид от шума снаружи палатки. Незнакомый мужчина орал, требуя впустить его внутрь, ему поддакивали визжащие женские голоса. Суетящийся демон, судя по всему, пытался их вразумить.

Молодой человек попытался подняться. Каждое движение отдавало пульсирующей головной болью. “Вот уж правильное название – мозгач, – подумал Евклид”. Выспаться ему удалось, однако общее физическое состояние только ухудшалось.

– Замедлит тело процессы свои… Околей! – раздался властный голос синеволосого.

У входа в палатку послышалась возня и удаляющиеся крики. Битва, похоже, закончилась.

– Выспался, хозяин? – Тимофей выглядел очень довольным. – Представляешь, какие-то местные убеждали меня, что арендовали это уютное гнёздышко для своих утех. Это всё твой Портфель-шустрила! Видимо, ничего он тут не арендовал, продал чужое место и всё. А если так, то скоро мы познакомимся с владельцами этого лежбища. Было бы неплохо покинуть его до этого момента, так что собирайся побыстрее и уходим.

Кряхтя и чертыхаясь от боли, Евклид принялся собираться:

– Знаешь что мне снилось, Тимофей? Будто иду я по одному из магазинов электроники на работе, а на экранах телевизоров играют в карты какие-то существа. На всех телевизорах одно и то же видео. Не рыбки, там, как обычно, или горные пейзажи, а рогатые демоны. Делают ставки, курят, пьют, кричат друг на друга, хохочат. Я бегом к управляющему магазина, начинаю трясти его, мол, какого хрена у нас происходят, дети же ходят и всё такое, а он мне в ответ, что всё согласовано, на сегодня программа такая. И вот мы с ним идём по вдоль рядов с этими телевизорами, а эти твари с экрана, будто глядят на меня и усмехаются. А потом начинается Смешение. Потолок разрывается и в зал со всех сторон врываются твари из-за купола. Я лезу под какой-то стол, а эти, из телевизора, со всех сторон показывают на меня пальцем, выдают место, где я спрятался. Жуть, блин, кажется, что я впервые за всё время здесь, рад, что проснулся… Как же у меня голова болит…

В палатку вошла Эннор, а за ней Слава. У второго в руке дымилась блестящая турка с кофе.

– Держи, дружище, – радостно протянул он Евклиду железную кружку. – Держи, только не обожгись.

– Тимофей, кто эти двое? Почему они говорят так, будто мы знакомы?

Все трое переглянулись.

– Эф, приятель, это же я, Слава… – толстячок озабоченно поглядел на Евклида, а потом приблизился, чтобы похлопать по щеке, посапывая вечно заложенным носом.

– Отвали, Слава, я шучу! – Отмахнулся от него Евклид. – У тебя чувство юмора, видимо, окончательно отбило. Думаешь я сбрендил от мозгача, да? Кофе? Ты бы ещё цветов нарвал. Достал бы лучше лекарства, хотя бы капельку. Уверен, если плавно снижать дозировку, отвыкание проходило бы куда проще.

– Ухх, я думал, ты и вправду спятил, капитан. – Из груди Славы вырвался вздох облегчения. – Знаешь, мы же до конца не знаем что и как влияет на наши мозги. Кофейку ты глотки всё-таки, не упорствуй. Давление поднимется, полегче будет.

Слава настойчиво наполнил кружку местным напитком и Евклид послушно сделал глоток. Кофе был ароматным, терпким и куда более крепким, чем обычно. Он с благодарностью кивнул.

– Пора уходить, – настойчиво повторил синеволосый. – Нам не нужны пустые разборки с местными из-за махинаций Портфеля. Или может ты, хозяин, решил остаться тут и присоединиться к оргии того здоровяка, которого я уложил снаружи? Если спрятаться под одно из этих одеял и выскочить в самом разгаре…