В зал вошел Чагин, лицо от жары красное, потное, но улыбающееся. Он поставил на стол небольшой баульчик (как потом оказалось, это был миниатюрный холодильник) и извлек оттуда две порции мороженого.

– Ну, как журналистика постигает секреты бытия? – Взгляд на доску. – Понятно, все секреты уже выданы прессе… Мороженое шоколадное, но холодное, которое также в данные секунды пронизывают нейтрино… Надеюсь, ты, Айвар, просветил нашего гостя на сей счет?

– Не совсем. Наш разговор носил скорее общий характер… Мы всё больше о глобально – божественном начале…

– И каков же итог ваших устных изысканий?

– Ничья… Поскольку нет прямых доказательств ни «за», ни «против»…

– Почему же нет? – Чагин придвинул к себе стул и уселся на него, положив ногу на ногу. Откинулся к спинке и стал обмахиваться газетой. – Основной тупик любой религии – момент акта творения. Когда все оное произошло, осуществилось? И вот тут много точек зрения, исключающих друг друга. Я думаю, вам, – обращение к Штольневу, – это известно…

Штольнев неопределенно пожал плечами:

– Смотря что брать за точку отсчета…

– Разумеется, Сотворение Мира! Другой мерки быть не может.

– У каждого народа своя мерка. Например, еврейская религия датой творения считает… если не ошибаюсь… 7 октября 3762 или 3672 года до рождества Христова… За последние две цифры не ручаюсь, но в общем по иудейскому календарю приблизительно в это время все и произошло…

– А вот английский архиепископ Джеймс Ашшер еще в 1654 году утверждал, что Акт Творения имел место быть 23 октября 4004 года до новой эры. И даже назвал час возникновения – 9 часов утра. Встречаются и другие даты, например, год 5509-й до рождения Христа… Но мой Бог, то есть наука, утверждает, что Солнечная система родилась четыре с половиной миллиарда лет назад. А Вселенная в целом живет и здравствует пятнадцать миллиардов лет… Так вот, чтобы часы творения наладить еще точнее, мы и изучаем эти нейтрино, которые, надеюсь, и помогут создать некий эталон вечности. Так что возраст Земли, с точки зрения науки, примерно в 600 тысяч раз превышает возраст, указанный в Библии, а самой Вселенной – как минимум, в два миллиона раз. Гигантские расхождения, так что ни о каком поправочном коэффициенте не может идти речи.

Штольнев, покончив с мороженым, аккуратно сложил обертку и поискал глазами мусорник. Гулбе помог ему, достал из-под стола наполненную бумагами корзинку и журналист бросил в нее обертку.

– А если наука слишком самоуверенна и что-то не берет в расчет? – спросил Штольнев. – Почему, например, активность Солнца в последние примерно шестьдесят лет была аномально высокой? Почему даже в нынешний, так называемый спокойный цикл Солнце так активно? А если учесть, что ежесекундно светило теряет 4,26 миллионов тонн своей массы… Может, это и дало повод Ван дер Мееру, о котором мы уж говорили с господином Гулбе, утверждать что Солнцу грозит взрыв, что солнечный чайник вот-вот закипит и… Кстати, как я слышал, Меер ссылался при этом на фантастически гигантский поток нейтрино, исходящий от Солнца, что всегда случается в случае коллапсирующего ядра предсверхновой звезды… Конечно, об этом даже подумать страшно…

Чагин и Гулбе переглянулись, и Штольневу показалось, что в этой переглядке состоялся обмен мыслями, которыми собеседники не желали делиться с московским гостем.

Конец ознакомительного фрагмента.