И вновь Беннетт скрипнул зубами. Но теперь уже ничего не ответил.

– Я…

– У нас сейчас что-нибудь осталось?

– Да, – кротко кивнула Сара. – Но, боюсь, этого хватит всего на неделю. А если приступы усилятся, то…

– Я знаю, – мужчина сжал кулаки.

Вот уже несколько лет они безуспешно боролись с неизвестной болезнью младшего сына. За это время успели объездить несколько городов, даже в неприметный Рокслин, где, по слухам, отдыхал один из лучших лекарей Америки. Однако все лишь разводили руками. А те, кто знал о слухах Высперкросс, напоминали Роджресу о его родовом проклятье. При этом приплетали ещё и смерть Роберта, что дико раздражало главу семейства. Но он держался, держался до последнего. Ведь если не он, то кто?

Сделав глубокий вдох, Беннетт прикрыл глаза, собираясь с мыслями.

А что здесь думать? Разве я могу поступить иначе?

– Позволь мне сперва позавтракать, – он с улыбкой посмотрел на супругу. – После этого я сразу же отправлюсь в городок. Заодно решу кое-какие дела.

– Спасибо… – одними губами произнесла Сара и тут же страстно его поцеловала.

Мерный стук копыт по протоптанной дороге, тяжёлое дыхание лошади, да птичьи крики где-то в лесу. Вот и всё что слышал Роджерс, направляясь в городок. Солнце ещё не успело подняться к зениту, но уже неплохо припекало, отчего фермеру приходилось смахивать рукавом пот с лица.

Высперкросс и ферму Хартсонг разделала неглубокая пропасть, но с отвесными краями. Всего лишь семнадцать с половиной футов, однако же, дно было усеяно острыми камнями. Конечно, если человек везучий, то, рухнув туда, может выжить. Но при этом, он, словно кот, потеряет сразу восемь жизней и останется всего лишь одна. И то, скорее всего, проведёт он её хромая и с вечной болью в костях. И это в лучшем случае. Но Беннетт не слышал о везунчиках. Уже шестеро бедняг оставили на дне свои жизни со сломанными шеями и позвонками.

И каждый раз, переходя по дощатому мосту, Беннетт невольно смотрел вниз, туда, откуда на проезжающих веяло ледяное дыхание смерти.

Сегодняшний день не стал исключением. Мужчина опустил взгляд и присвистнул. На плоском камне он приметил дёргающуюся змею. Глупая рептилия зачем-то выбралась из укрытия. Возможно, планировала поохотиться, но не рассчитала то, что каменная поверхность успела прогреться, за что теперь пришлось расплачиваться. Беннет сильнее сжал поводья. Послышался тихий хруст пальцев. Ездока переполняла злость, ведь когда-то один из этих ползучих гадов полностью перевернул его жизнь. Забрал самое дорогое – родного сына. Поэтому Беннетт надеялся, что тварь сгорит прямо здесь, под его ногами, корчась в муках. Но…

– Мерзость, – от досады Беннетт сплюнул в пропасть и направил лошадь дальше.

А змея, тем временем, юркнула под камень и скрылась в его тени.

– О, мистер Роджерс! – из дома вышел невысокий худощавый мужчина в светлом костюме. Из-под шляпы пробивались седые волосы, но это никак не влияло на его настроение. – Рад вас видеть!

Сколько себя помнил Беннет, их доктор всегда был весел и жизнерадостен. Наверное, это из-за того, что ему приходилось бороться за жизнь людей, но для такой работы нет места грусти. Она способна сожрать изнутри, разорвать тебя заживо.

– Мистер Мейнс, – Беннет успел отправить лошадь в стойло, и теперь мог спокойно прогуливаться по городку. Хотя свободного времени у него на жизнь было маловато. – Взаимно.

Он снял шляпу и слегка поклонился доктору.

– Чем обязан столь неожиданному визиту? – седовласый медик вопросительно вскинул брови. – Мне казалось, что микстуры вам должно хватить на месяц вперёд.