По пути назад Рафаэль рассказал им, как по его приезду наставница решила проводить принца к Камелии, но зайдя в малую библиотеку не нашла ее. Как в ужасе побежала к открытому окну, предполагая самое худшее: непоседливая, девочка могла вылезти на карниз и, не удержавшись, упасть. В панике донна Октавия кинулась к подножию башни, переполошив весь замок, боясь увидеть там маленькую принцессу мёртвой. Заставила слуг бросить свои дела и помочь ей найти Камелию. К поискам присоединились некоторые принцы и принцессы. В этот момент выяснилось, что Эридан тоже пропал. Об этом недовольно сообщил один из младших принцев, Габриэль, который только что успокоил плачущего Флорина. Он хотел поговорить с Эриданом и сказать ему, что драться нехорошо, но не нашел его. Кажется, даже некоторые королевы проявили интерес к происходящему, а леди Хамона очень обрадовалась, что на этот раз к Камелии и Эридану не присоединилась ее младшая дочь Лексиэль. Когда наблюдать за всем этим стало невыносимо, Рафаэль решил помочь.

– Когда я уходил, некоторые были просто в бешенстве. Так что вас точно накажут. – Оптимистично закончил он. – Хотя, может быть, Алессиан заступится? Он тоже вернулся. – Хоть Камелия и не видела лица брата, но была уверена – тот поморщился.

Рафаэль отличался от Алессиана так же сильно, как Эридан от Флорина. И недолюбливал его так же. Эмоции Рафаэля всегда били через край, Алессиан же, казалось, имел точку равновесия, за которую никогда не выходил. Когда они не соглашались друг с другом в голос Рафаэля просачивалось раздражение. В голос Алессиана – сталь. Движения первого становились резкими. Второй будто становился спокойнее, демонстрируя уверенность в себе. Но когда младшие совершали какой-нибудь проступок, оба старших брата проявляли поразительное единодушие, всегда вставая на их сторону. А поскольку весь двор восхищался сдержанностью и воспитанностью старшего принца, то просьбы простить незадачливых, шебутных детей, произнесенные его тихим мягким голосом, чаще всего принимались к сведению. Тут Рафаэлю приходилось признавать явное превосходство Алессиана…

Третий принц бегом поднялся по ступеням парадного крыльца и вошёл в холл. Эридан взял Камелию за руку, и дети нехотя пошли за ним. У девочки оставалась надежда, что им удастся проскочить незамеченными, но к ее удивлению, холл был полон: здесь были горничные, повара, некоторые учителя, даже главный садовник. Плачущую донну Октавию гладила по плечам наставница шестой принцессы Лексиэль, донна Илена.

Слева от большой лестницы собрались принцессы – Ольвия, Селина и Антуанетта. Справа – мать Эридана и Камелии, королева Санджана. Увидев детей, она едва заметно улыбнулась. Младшая королева чаще всего с пониманием относилась к выходкам своих детей, но сейчас рядом с ней стояли императрица Хамона и королева Вилета, так что пришлось сохранять серьезность.

На четвертой ступени, прислонившись к перилам стоял Алессиан, а слева от него, ступенью выше – Флорин. Эридан не наврал, ему действительно досталось больше: под одним глазом у восьмого принца разлился фиолетовый синяк, а второй был красным от слез, на скуле алела свежая царапина, под носом – запекшаяся кровь, а разбитая верхняя губа раздулась. В остальном следов драки не было видно – Фло переоделся в чистую одежду – но Камелия была уверена, что под ней спрятался не один синяк. Девочка торжествующе повернулась к Эридану, но брат не смотрел на нее. Он опустил глаза, обрамленные длинными черными ресницами в пол и всем своим видом изображал осознание вины и раскаяние. Это не было правдой, Камелия точно знала, но раскаяние могло уменьшить наказание, поэтому она последовала его примеру.