– Ты не такой. Просто ты самый младший, – возразил Фло – И хочешь выделиться, привлечь внимание. Поэтому ведешь себя так. Я так думаю.

Эридан усмехнулся:

– Вот еще. Мне не нужно внимание. Я всего лишь хочу повеселиться. Детям должно быть весело, даже если они родились в королевской семье.

Фло пожал плечами. Не верит. Эридан почувствовал, как внутри снова растет раздражение. Если брат и придумал себе всякие глупости, то пусть держит их при себе. Недовольно цокнув языком, младший принц принялся перебираться назад через изгородь. Прямо напротив Флорина. И когда слезал, специально задел его плечом, притворившись, что оступился, не нащупав ногой нижнюю перекладину каркаса.

Дни шли своим чередом, незаметно сменяя друг друга. С началом лета в замке царило оживление – приближался день Противостояния. Единственный день в году, когда Лаль и Тэй вместе появляются на небе, пока солнце еще не зашло. Этот день праздновался так же давно и исправно, как новый год и считался днем почитания Богини жизни, Мианы.

На самом деле, Богов уже давно не почитали так, как раньше. С приходом века науки и техники, Боги отошли на второй план. Конечно, оставались те, кто искренне верил в них, как, например, королева Санджана, и их было немало – ни один храм, построенный в честь Богов, не пустовал – но исповедование религий давно уже не было обязательным. Служители Богов не имели прежнего влияния на управление государствами. Однако привычные праздники, вошедшие в обиход столетия назад, оставались частью жизни.

Император всегда давал бал в этот день, и сейчас за две недели до праздника, в замке во всю шли предпраздничные хлопоты: повара составляли меню, слуги до блеска натирали светильники, вазы, убирали пыль в самых труднодоступных местах, горничные готовили гостевые комнаты. В залах приемов уже расставлялись столы, а бальные залы готовили для танцев.

В примерочной комнате, где собрались принцессы, тоже шла подготовка к празднику. Наследницы с нетерпением ждали бала в День Противостояния. С конца зимы это был первый праздник, в котором они могли участвовать. К тому же, в этом году император решил устроить бал-маскарад. Для младших принцесс, Фредерики, Лексиэль это был второй бал-маскарад, а для Камелии, получившей право посещать праздники лишь полтора года назад – первый.

Старшие принцессы обсуждали гостей, рассуждая, кто придет из молодых представителей знати, пока ожидали портних. Перед ними лежало множество эскизов платьев, которые девушки перебирали во время разговора.

– Ольвия, ты уже решила, кому подаришь поцелуй на заходе Лаль? – спросила Анналиса, с интересом рассматривая два эскиза.

Наставницы рассказывали, если поцеловать любимого в момент, когда Лаль покидает небосвод, оставляя Тэй освещать планету розоватым свечением – это происходило где-то около трех ночи – то любовь не угаснет всю жизнь.

– Нет. Во-первых, я считаю, что это бред, – отозвалась Ольвия. – А во-вторых, нет такого человека, с которым я хотела бы прожить всю жизнь.

– Тебе бы поторопиться и выбрать, – посоветовала Мирисса, – а то отец выберет за тебя.

– До ее совершеннолетия почти два года. Ольвии некуда спешить. – встала на защиту сестры Антуанетта. – К тому же, ты совсем ненамного младше ее.

– Верно. Мало ли, с кем мы познакомимся за это время. Да и потом, вдруг отец решит избавить нас от этой неприятной традиции.

– Неприятной? – Селина недовольно посмотрела на девушку. – Наставница рассказывала, что многие девушки остаются одни. А благодаря этой традиции каждая из нас обязательно выйдет замуж.

– Я согласна с Ольвией. – возразила ей Ан. – Мы сидим в замке, как в клетке. Ни с кем не знакомимся, но когда, наконец, получаем хоть какую-то свободу, нас снова запирают в другую клетку. – она покачала белокурой головкой. – Может быть, наставница так же рассказывала тебе о количестве измен, происходящих в таких браках по принуждению? Хорошо хоть многоженство не выходит за пределы этого дворца. – Они с Ольвией понимающе переглянулись.