Федор наблюдал, как Петр неохотно снимал френч и хромовые сапоги, медленно стягивал нижнее шелковое белье. Поинтересовался: «Где Анна?»

– Под Омском от тифа умерла.

Федор доложил командиру полка, что в соседней части случайно встретил родного брата. Пусть послужит в его взводе. Командир дал согласие. Встреча братьев проходила на глазах солдат его взвода.

В бою они приглядывали за Петром. Не дай бог стрельнет в брата. Петр машинально исполнял солдатские обязанности. Ходил в атаку, стрелял. На привалах отмалчивался. Старался реже попадаться на глаза брату. В декабре 1919 года, под Иркутском, Петра ранило в ягодицу. Солдаты посмеивались.

– Не ходи в атаку попой вперед.

Рана загноилась. Пришлось отправить в лазарет, там прихватил тиф. В марте 1920 года еле-еле выздоровевшего Петра отправили домой.

Под Спасском-Дальним Федор Устюжанин командовал ротой. Командир части Игонин Петр Дмитриевич предложил Федору поехать учиться в Новосибирск на командирские курсы. В январе 1923 года Федор Устюжанин приступил к занятиям в школе среднего командного состава. С первых дней занятий почувствовал, что для освоения преподаваемого материала знаний 4-х классов сельской школы недостаточно. Попросил разрешения у командования посещать вечернюю школу рабочей молодежи. Науки давались легко, сказывалась крестьянская хватка. За год освоил программу 5-7 классов. По завершении командирских курсов получил документ об окончании семилетки. Направили в Хабаровск, на должность командира стрелкового батальона.

По прибытии в штаб округа написал рапорт о предоставлении отпуска. В 1924 году перед майскими праздниками прибыл в Пермь. Заехал в Чусовую, встал на воинский учет. Военком оказался сослуживцем по Пермскому полку Предложил – если хочешь, то походатайствую о переводе в Пермь. Согласился. Фактически на службе двенадцать лет. Сына не видел пять лет. Рос то у сестры, то у Ирины. Им, одиноким, не сладко приходится.

Вести летят быстро. В «княжьем дворе» знали, что Федор командир Красной Армии и занимает высокий пост.

Военком дал свою бричку. Федор смеялся: «Что везти! Пару белья, кусок мыла, опасную бритву, да подарок сыну – штаны, которые выменял в Свердловске на махорку из командирского пайка».

За околицей Федора встречали сестры: Татьяна, Степанида, Валентина, Людмила с детьми.

Людмила представила вновь обретенного мужа Григория Пономарева. Федор знал его по Чусовой, жену его, активистку Советской власти, колчаковцы порубили. Детей не успели завести. Говорят, на шестом месяце беременности была. Григорий долго горевал. И вот нашел вою судьбу, случайно встретив Людмилу в Чусовой в райсовете, где он тогда работал.

Вера и Ирина стояли рядом, а между нами повзрослевшие, ухватившись за руки, Павел с Еленой. Вера подталкивала Павла и повторяла: батька твой, беги, встречай. Павлик побежал навстречу, за ним дюжина детворы: племянники и племянницы. Федор соскочил с брички, захватив вещмешок. Крикнул вознице: «Можешь разворачиваться и ехать домой». Подумав, сказал: «Нет, постой, заезжай во двор, погости немного с нами».

Схватил сына, прижал к груди. Встал на колени. И у бывалого солдата покатились слезы-горошины на плечи сына. Сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, отпустил сына. Обратился к родным: «Здравствуйте, мои дорогие, здравствуй, родная земля, кормилица, кланяюсь вам в пояс. Спасибо за встречу».

Вера припала к коленям, шептала: «Прости меня, Федорушка, как вернулся с германской, никто к моему телу не прикасался. Маменька четыре года назад умерла, мы, невестки и дочери, присматриваем за тятенькой».