А мы из г. Темрюк погрузились в эшелон и так отправились в эвакуацию. По пути нас бомбили, и мы только лишь по счастливой случайности остались в живых. Мы прибыли в Джизак – это небольшой городок в Узбекистане. Там мы пробыли до 1944 года. В октябре 1944 года мы вернулись в колхоз. Председателем был уже Лещинский, но это уже другая история.

Это был мой рассказ о моем отце и о нашей семье, которой есть продолжение и дай бог далее жить нам в мире и спокойствии, храня великую память о наших великих предках.

От авторов: многое изменилось за эти годы. Многие ушли от нас в вечность, в том числе последний защитник Брестской крепости – Борис Ефимович Фаерштейн. Колхоз им. Ворошилова вошел в состав большого объединенного хозяйства – ордена Лени на колхоз «Россия». Но рухнул и этот гигант (в книге есть об этой трагедии – НГ, АГ).

Нет больше колхозов не только на территории Ротендорфского сельсовета, ныне Восходненского сельского поселения. Не все мысли Леонида Мнухина разделяют авторы книги. Но мы решили оставить все так, как в письме. Тем более, что в наше время исторические события, оценки их столь противоречивы, спорны, что и автор письма имел право на свое видение событий.

…В Симферополе живет замечательный человек, чьи корни в с. Ротендорф (Климово): педагог, глубокий знаток своего рода, истории еврейских сел, судеб, просветитель и сподвижник в деле сохранения памяти о том, что нынче редко вспоминают и немногие знают. Она из славной семьи Норштейн, которая известна не только в РФ. Это Вера Норштейн, которая собрала много документов о своих родных, передала в музей, эти документы стали его ценными экспонатами. Честно говоря, собранного хватило бы на целую книгу… Но поскольку это издание – рассказ о многих, мы, с ее разрешения, используем в книге отдельные документы, отрывки из рассказов…

«Мой дедушка Норштейн Лейб (Лев) Аброхэм Иосеиевич родился в 1874 году в многодетной семье в деревне Микулино Смоленской губернии. Он был старшим сыном. Кроме него было еще 9 детей. С бабушкой Ханной они поженились в 1900 году. У них было 6 детей, дочь Стерна умерла в детстве. В 1926 году они переселились в Крым, получили ссуду от «Агро-Джойнта» в сумме 800 рублей на строительство дома, обзаведение хозяйством.

В «Обязательстве» от 10 августа 1929 года все очень четко расписано: о сроках выплаты ссуды по годам, условиях использования средств и др.

На выделенном участке №4 («Ратенштадт») Ротендорфского сельсовета Джанкойского района (тогда эта территория входила в состав этого района – НГ) семья Норштейн начала строить свой крымский дом. Как и все, дома строили из самана или колыба (смесь глины, соломы, конского навоза), делали блоки, сушили на солнце. Дома получались теплыми и прочными. А пока жили в землянках. Де душка был мастер на все руки: пекарь, печник, строитель. К слову, на Песах он в русской печи выпекал вкусную мацу на всю деревню.

В колхоз дедушка вступил сразу же и стал выполнять все, что ему поручали: кладка печей, рубка мочалы для подвязки виноградника, изготовление ящиков, строительные работы и др.

…Когда началась война дедушка с женой эвакуировались в Казахстан. Там Хана умерла от воспаления легких (лекарств не было). Дедушка вытесал памятник из камня.

За годы войны из рода Норштейнов погибло двадцать семь человек…

Дедушка вернулся в с. Климово в свой дом, работал в колхозе вплоть до 1956 года. А последние годы провел в Бахчисарае у младшей дочери, наведывался в Климово, где жила семья сына Самуила. Разлетелись дети дедушки. Лейба, Борис и Иосиф стали москвичами, Эйдле – в Севастополе, Маня – в Ленинграде. А на земле остался работать один Самоил.