«Размечталась. Ага. Так и надо мне, – с горечью сглатывая слюнки, с обиды, ругает себя Альб. – Сотнями в кармане. Кто я ему?.. Нищета. А у него…» – Не успела мысли переварить, услышала, сбоку от себя, голос Вадима.

– Я, вот, что подумал, – сказал он ей, чуть сомнением в голосе. – Помнишь, Альбина? Ты сидела в машине напротив телевизионного завода, а глаза у тебя тогда были, ну, такие, такие, словно у тебя что-то отняли. Я прав? Ты давно оттуда уволена?

– Ты, Вадим, о заводе?..

– Ну, да. Такая моя профессия – психолог я. Я все примечаю, вижу. И в тебе я тогда был уверен, что подождешь меня, хоть до утра даже.

Альб хотелось этому «толсто суму» как-то покрепче сказать, но за место этого только глубоко вздохнула, соглашаясь с ним.

– Да. В головном. Инженером я там была вместе с мужем. И в один день уволил нас этот старый «кобель». – И не удержалась, не сказать еще. – Сука он. Ограбил завод, а сам после ничем остался. Поделом ему, суке.

– Ты, Альбина, злая.

– Да, не злая я, не злая, – неожиданно расплакалась она. – Не злая. Так же подло нельзя было с нами?.. Нас с мужем, он выкинул за ворота, решил – хозяин. Суки. Всю страну такие «кобели», вот и ограбили.

– Выходит, и я – сука, – вздыхает он, с потерянным голосом. – Я тоже также участвовал в ограблении. Откуда ты думаешь у нас, такие деньги, купить такие заводы? Оттуда только. От грабежа. От бесплатного. Но вины я свое, Альбина, во всяком случае, не чувствую. Не я бы в то время, другой ограбил. Какая разница. Не надо было тогда уступать этому Казаннику Алексею Ивановичу, свое депутатство, этому Ельцину. Что там говорить, после. Все, все в этом виноваты: ты, я, и все население страны.

Альб, из-за досады, что совершила ошибку, подкусила губы. Слава бога, хоть, к универмагу подъехали. Пока выйдет, прикроет дверь машины, запрет на пультовый замок, есть время отвлечь его.

«Да – а, – удивлялась она от своей выходки. – Расплакалась перед незнакомым человеком, раскисла, дала повод подумать о себе совсем не то. – Ладно, – сказала она снова, когда закрыла машину на пульт. – Бывает и поруха. Не бог же я – просто баба русская…»

***

В универмаге, она, действительно, сумела подобрать Вадиму к его лицу галстук. И продавцы оказались профессионалами. Вышколила их эта жизнь в стране. Сразу сообразили, упускать такого клиента никак нельзя. Повели их специально в другой отдел, где не для народа по средствам товар. А этот, олух, как сразу окрестила его Альб, не моргнул даже глазом, выложил сразу названную сумму. В уме Альб сразу подчитала: «Мне эту сумму бы пришлось, три дня колесить по городу, чтобы купить такой галстук». А он еще ей, спасибо за это сказал. Как мальчишка обрадовался. И сразу повязал на шею.

– Спасибо, Альб. Даже в Москве такое сразу не подберешь. Теперь в магазин продуктовый, и едем к тебе, твою обитель. Согласна?

– Как хочешь, – с трудом выдавливает Альб, эти слова.

Ей даже от его просьбы, жарко стало. С блузки чуть не все пуговицы не оборвала, раскрыла перед ним свое богатство – прелести.

– Умру, – почему-то он так сказал. – Сейчас умру, Альбина. Хватит здесь торчать, бегом к машине, и в магазин за продуктами. – И что-то вспомнив, как споткнулся, раскрытым ртом. – А – а, муж?.. – наконец он выдавил.

– Муж, объелся груш, Вадим. Он живет в деревне с дочерью. И давно. А я, сама по себе – здесь, баранку кручу, чтобы не умереть в этом бедламе сегодняшнем. Да я и забыла, есть он, или нет. Три года его не видела. Так же и дочь. Скоро школу заканчивает. Дождусь. Потом ей надо будет где-то учиться. Заберу ее от отца.