Она взяла свой термос, положила лыжи на плечо.
– Я не буду огорчать Валентину Макаровну! – заявила Люси. – Она не виновата, что её сын в обоих ипостасях – мерзавец и убийца! Ни слова не скажу, но на брак со мной не рассчитывай!
Она ушла по дорожке, а расстроенный Глеб в ``гордом одиночестве`` съел все пирожки, после чего телепортировался назад, в усадьбу, на задний дворик.
Валентина Макаровна и Олег Петрович ушли к кому-то в гости, Энн, завёрнутая в тёплый мягкий плед, спала на диванчике в гостинной.
Рон возился, укладывая Даниеля. Мальчик крутился на кровати, хныкал, прикладывался, тут же снова садился. Он отталкивал Рона, но, когда заглянула Люси, тут же залез ему на руки. Мужчина вздохнул и перешёл с ним обратно в гостинную.
– Видишь? – Он показал мальчику на спящую девочку. – Энн спит. Тебе тоже надо отдохнуть…
– Давай я! – Глеб как раз вошёл в комнату. Люси смотрела, замерев.
«Ведь он может сделать, что мой сын никогда не проснётся,» с ужасом подумала она, даже забыв блокироваться от него.
– Я никогда не буду шантажировать тебя ребёнком! – возразил Орлов на её мысли. Дэн охотно перешёл на его руки, подозрительно поглядывая на Люси.
– Это – мама! – Глеб не подходил к ней, но давал мальчику возможность рассмотреть женщину. – Мама любит. Мама потом посидит с тобой. Мама – хорошая.
– Пааа, – простонал Дэн, утыкаясь Глебу в шею.
Он унёс малыша в спальню, вернулся, перенёс Энн, и, снова войдя в комнату, сел за стол, не глядя на Люси.
– Суп будешь? – произнесла она очень ровным голосом.
Он кивнул.
– Я уже обедал, – Рон вышел из комнаты, оставив Орлова с Люси.
Она налила суп из горшка, подала хлеб и квашеную капусту. – Картошки хочешь?
– Дa нет, спасибо, я пирожками наелся. Так, мягонького хочется.
Люси поставила возле него кружку с квасом и тоже села за стол.
Подперев кулачками острый подбородок, oна разглядывала Глеба.
– Дэн привык ко мне больше, чем к кому-либо, – Орлов взглянул ей в глаза. – Дай нам всем шанс. Пожалуйста.
– Посмотрим, – шепнула она.
Глава 2
Четыре дня было у Глеба.
Четыре коротких дня уговорить Люси примириться с приказом Мэри.
«Тоже мне, ``Красавицу и Чудовище`` разыгрывать надо!» с досадой думал Глеб, раскапывая снег во дворе.
Он делал это вручную, только изредка помогая себе Энергетикой. «Пока не упадёт последний лепесток. А у Дэна – характер крутой. Хрен с ним справишься, когда подрастёт. А все претензии мне будут – `отец``, мол. Дьявол, вот пиковая ситуация-то!»
Вдруг от новой мысли он буквально замер на месте.
«Я ведь выйди она за меня замуж – изменять мне не будет…» вдруг осознал он. «Своих-то людей я знаю…»
Волна нежной благодарности прошла по его душе, но тут же ледяное уточнение сбило настрой. «Вот имненно, ЕСЛИ выйдет.»
Плюнув, Глеб снова взялся за лопату.
* * * * *
Когда Валентина Макаровна вышла из спальни, Энн под присмотром Люси уже сидела за столом, рисуя на специальной машинке для детей. Бабуся заглянула.
Девочка возила пальцами по экрану и оставляла полосы. Внизу располагался ряд с кнопками разных цветов. Когда девочка нажимала, полоски, которые она проводила, становились соответствующего цвета. Наверху шли три ряда картинок: личики, зверюшки, деревья, бабочки, бантики, звёздочки.
Время-от-времени Энн нажимала на них, и картинка появлялась на экране. Девочка могла передвигать её, раздвигая или сжимая, менять размеры. Но чаще всего она растягивала картинку во весь экран, смотрела несколько секунд, а потом с выдохом, удаляла её, ухая при этом, совершенно как обезьяна.
– Чё только не поизобрели! – Валентина Макаровна покачала головой. – А чё, карандаши никак ужо?