– На меня напали, пытались отобрать сумку. Во время испуга я обычно не кричу, так что попыталась сама отбиться от урода. – Каталина все же прервалась и прикрыла на секунду глаза, как бы справляясь со скрываемой болью. – Ударила, как вы говорите, эту скотину в колено, каблуком это должно было быть больно. Дернула за сумку и повалилась с ним назад.

Прочесав всю кратковременную память, Артем не мог вспомнить что видел хоть какую-то сумку на месте происшествия. Свои домыслы о неправдоподобности заверений гражданки он решил пока придержать, но и не сбавлял дознавательного темпа.

– Нападавший на Вас – мертв, мисс Мушар. – С оттенком упрека утвердил Артем, – Что произошло?

– Хрен его знает. – на повышенных тонах начала выражаться француженка, – Приложился об угол или головой в асфальт когда падал, меня что обвинят в убийстве?

Артем промолчал. Вид его сделался более хмурым, а разум устремился в раздумья о дальнейшей судьбе его пассажирки. Как бы то ни было, сейчас Каталине нужна была медицинская помощь, а не лишний стресс за свою участь. Готти решил немного успокоить ее, выдав субъективное, но в тот момент важное для Мушар мнение. Они остановились на светофоре.

– Вас ни в чем не обвиняют. Несчастный случай при самообороне не делает Вас виновной. – Это был голос морали, но никак не законодательства.

Каталина Мушар повернулась к Артему. Без жалости, лаконично и конструктивно она обратилась к младшему лейтенанту.

– Артем, правильно? Прошу Вас, все это просто чертова случайность, чертов день. – продолжала Каталина Мушар уже в виде монолога, – Мой сын… Я должна позвонить.

– До больницы пять минут. Сможете продиктовать номер, приедем и позвоню, предупрежу что все нормально. – Артем как мог старался разрядить обстановку.

Каталина прощупала карманы своих вельветовых штанов, проверила узкий карман своей запачканной белой блузы, куда вряд ли бы поместилось что-то больше клипа пишущей ручки.

– Еще и телефон выпал, или в сумке там остался, блять! – ярко выразилась Мушар, хлопнув себя по бедру.

Признаков агрессии Каталина никаких не подавала, разве что в отношении самой себя. Артему не терпелось прояснить ситуацию с существующей только в рассказе сумкой. Он решил позвонить Наташе с просьбой посмотреть вокруг на предмет упомянутой сумки. Прошло два гудка и Артем сбросил трубку. Каталина Мушар потеряла сознание и заваливалась к окну. Готти дернул руль вправо, завернул в первый же двор и сразу переключился на состояние Каталины.

– Каталина, слышите меня! – прикрикнул Артем. Никакого ответа он не ждал.

Он нажал на кнопку под своим сиденьем, выскочил из машины и подбежал к открывшемуся багажнику. Под мягким покрытием багажника находилась аптечка. Нашарив ее рукой – он схватил ее, тем временем уже перебирая ногами к пассажирской двери Мушар.

– Эй! Давайте же – держитесь! – Артем легко похлопал Мушар по щекам и сразу продолжил оказание помощи.

Готти снял тонкий пиджак, принадлежавший к общему темно-бирюзовому комплекту униформы, сделал из него сверток и подложил под ноги лежавшей на земле Каталины.

“Блять!” громко выругался Артем. Немногочисленные люди как бы невзначай проходили мимо этой плачевной картины, одаривая все происходящее сочувствующими, но в то же время каменными взглядами. Артем, к несчастью для ситуации, оказался растерян. Приемное больничное отделение находилось в паре минут пробежки от их внезапной остановки. Прошло не больше пары минут, Артем, опомнившись, подхватил Каталину Мушар на руки и был готов рвануть к больнице, как произошло необъяснимое.

Каталина очнулась, но сейчас вместо отливающих лунным светом серебристых глаз, которые сразу приметил Артем еще у Густаво, они наливались самой что ни на есть алой кровью. Невидимые венки и сосуды вокруг глаз начали вздуваться и проступать под кожей, превращая верхнюю часть лица в ужасающее подобие итальянской коломбины. На ее безмолвном лице застыло отчаяние и страх, такое выражение могло бы угадываться в лишь человеке, перед лицом неминуемой гибели, так сильно боявшемся за свою жизнь. Это неожиданно жуткое пробуждение оказало чуть ли не физическое воздействие на Артема. У него подкосились ноги, но кое-как он все же удержался на ногах и сбавил шаг, ноги диктовали свою инициативу остановиться и лишь невольно наблюдать за этими мучительными метаморфозами. Рука Каталины Мушар мертвой хваткой врезалась Артему чуть выше локтя, он почувствовал боль от ее впившихся ногтей, не слишком длинных, но было достаточно прорвать его служебную рубашку, в рукав тут же впиталась первая капелька крови. Артему хотелось закричать от вселившегося страха, но голос будто застрял в глотке. Неведомая сила запретила ему издавать какие-либо звуки.