Воссоздав высокотехнологичную производственную базу моего погибшего мира, мы создадим мощное оружие и, естественно, сможем противостоять ЛЮБОЙ стране мира. И оно тоже будет совершенствоваться, но не в том объёме, что при гонке вооружений. А вот основные направления технического прогресса используем с умом – мы сделаем жизнь людей нашей страны более комфортной, победим болезни и уйдём к звёздам.

– Это немыслимо!

– Почему, товарищ Канарис? Вы знаете о послании из моего мира? Там, где собраны последние наработки и откуда были позаимствованы урановая бомба и другие технические новинки.

– Да, я слышал об этом.

– Так вот я и прошу дать мне возможность создать такой технический потенциал в стране, при котором ни одна шавка не посмеет вякнуть на СФГ. Остальной мир будет нашим сырьевым придатком, да и то непродолжительное время. Научившись синтезировать…

– Что, простите?

– Научившись создавать искусственные аналоги природных ресурсов, мы полностью станем автономны.

– А как же запасы полезных ископаемых? – не сдавался Канарис. – Они ведь не бесконечны.

– Скоро у нас появится возможность уйти от углеводородного топлива – нефти и газа, и заменить его экологически чистым.

– Не верю. Это… как это по-русски… фантастика, вот!

– А вы не забыли о моём костюме, в котором я наводила страх и ужас на Вермахт и танковые соединения?

– Такое не забывается никогда.

– И что, от моих полётов был виден след работы двигателей внутреннего сгорания? Там стоит движитель на энергии атома. Мирной энергии, которую мы и позаимствуем для будущих машин в любой отрасли техники, народного хозяйства и быта.

– Не сильно ли ты замахнулась, товарищ Асташёва? – голос Сталина стал металлическим.

Блин, похоже, что действительно переборщила. Но отступать уже слишком поздно. Сейчас нужно сыграть ва-банк и попытаться «дожать» руководство страны.

– Ни капли, Иосиф Виссарионович. Вот если бы я попросила себе полномочия на выбор молодых дарований во всём СФГ и тридцать процентов производственных мощностей…

– И какая от этого будет польза?

– Через десять лет вы получите новое поколение учёных в большинстве направлений науки, плюс готовые заводы и фабрики самого современного уровня.

– Почему тебе надо десять лет?

– Потому что, товарищ Сталин, столько времени нужно, чтобы выучить ребёнка, прошедшего начальную ступень обучения, и сделать из него специалиста. Настоящего специалиста в своём направлении науки или техники. Образованного, думающего и желающего двигаться вперёд и ввысь, которому не страшны религиозный дурман и псевдонауки. Он будет уметь отделять зёрна от плевел и осознавать, что он и только он способен изменить себя и окружающий мир, а не какой-то там дядька или тётка в пёстрой одежде и с посохом или ещё с чем-то в руке. Что только он творец своего будущего и совершенству нет предела…

Я замолчала. Тишина, возникшая после моего выступления, позволяла слышать лёгкий шум волн, плескавшихся о камни там, внизу у береговой кромки. Вот пролетела чайка, надсадно крича, треснули дрова в костре, и небольшая порция дыма взметнулась в вечернее небо.

Первым встал Сёва. Он поправил свой костюм и оглядел меня внимательным взглядом.

– Товарищ Асташёва. Я внимательно слушал вас, но ещё внимательнее смотрел вам в глаза. Знаете, я вам верю. То, каким блеском горели ваши глаза, когда вы говорили нам о своих планах… это невозможно подделать. И дело здесь не в примере Японии, как образца для подражания. Вы знаете, о чём говорите и главное – знаете, как это всё воплотить в жизнь. У нас в старину говорили – «Мудр, как старец с горы Фудзияма, справедлив, как Император и последователен, как самурай». Со своей стороны я буду всячески поддерживать вас в ваших начинаниях.