– Но Вы не понимаете! – воскликнул молодой человек, теряя терпение. – Вот уже полгода всей воинской части не выплачивают денег. Совсем. Но нам ведь нужно на что-то жить. Ко всему прочему, сегодня подняли налог. Кто еще способен помочь нам как ни Ее Величество? Если обращение к нашему начальству не дает никаких результатов.

– Вы можете записаться на аудиенцию в общем порядке. Тогда Вам никто не помешает встретится с королевой и обсудить все вопросы.

– В общем порядке это как?

Мужчина поправил очки и заглянул в пожелтевший свиток, что держал в руках все это время.

– На следующий месяц свободных мест уже нет. Приедут фермеры из провинций рассказывать о делах в сельском хозяйстве. Еще через месяц будет проходить обсуждение денежной реформы с представителями каждой из земель. Потом… нет. Сюда уже никак. Здесь совсем все занято. Ну… хотя…

Леон сосредоточенно наблюдал, как его собеседник морщит лоб, вглядываясь в чернильный текст, будто бы тот написан на непонятном языке.

– Ну… хотя бы… Вот здесь. Через полгода Вы вполне можете прийти. Будете десятым в очереди посетителей.

– Вы издеваетесь?

– Так мне записать Вас или нет?

– Это просто смешно. Что я должен делать эти полгода? Я военный. И не могу заниматься другой работой. Вы ведь сами знаете, как строго у нас с этим. Каждый должен быть на своем месте. Да и никто не возьмет меня на работу, зная, что я из благородных и из воинов. Уйти из армии – все равно что растоптать свою честь, заработанную долгими годами участия в сражениях. А если начнется война, о которой все говорят? Как я уйду и оставлю мою жену одну, без денег, без ничего? У нее слабое здоровье, ей нужны лекарства. Но даже их не на что купить. Теперь Вы понимаете, что эта аудиенция мне просто жизненно необходима? Я не могу ждать.

– Я понимаю… – протянул мужчина не самым сочувствующим тоном. – Но сделать ничего не могу. Я запишу Вас в порядке очереди. Приходите двадцатого дня от наступления весны.

Леон хотел что-то возразить.

– А теперь извините, у меня много дел. – перебил его спокойный голос.

Мужчина поправил очки и уже хотел оставить его.

– Нет это Вы извините, домин! Или как Вас там?

Леон хмуро посмотрел на церемониймейстера. У него уже появилось желание размазать его по одной из этих ровных замковых стен. В его собственном доме все стены были до того кривые, что того и гляди обрушатся. Поэтому эта часть архитектуры дворца привлекла его особое внимание.

– Я нобилис. – непоколебимо отвечал мужчина. – Вы должны обращаться ко мне «альт».

Леон уже убивал его взглядом.

– Так вот, альт. Сделайте что-нибудь, чтобы я мог попасть на встречу с королевой быстрее. Если у Вас есть хоть капля совести. Или я стану молиться богам, чтобы на Вашу голову обрушилось самое страшное проклятие из всех возможных.

– Вы не в себе молодой человек. Отправляйтесь домой.

– Я не уйду пока не добьюсь своего. Мне обязаны выплатить жалованье в ближайшие сроки. Если этого не может сделать мой начальник, то пусть с ним разбирается сама королева.

– Молодой человек, это невозможно…

– Я квант. И я воевал за эту страну с четырнадцати лет, с тех самых пор, как фианийцы разорили наш город и убили всех моих родных. Тогда я присоединился к армии. И до сих пор ни разу не уронил чести королевского герба, который носил на своих доспехах. И потому требую к себе соответствующего уважения.

– Хорошо, домин.

Голос церемониймейстера звучал более вежливо.

– Хорошо, я и не думал Вас оскорбить. Но я действительно ничего не могу сделать. Поэтому, как бы Вам ни хотелось, но обстоятельства…

Он оборвал продолжение фразы. В коридоре послышались тяжелые шаги нескольких пар ног. Как будто шел строй солдат. Собеседники повернули головы. Кто-то приближался к ним из-за поворота с правой стороны коридора. Шаги становились все громче. За ними послышались голоса. Женские голоса приглушенно, но достаточно звонко о чем-то переговаривались. Вот из-за поворота показался край платья и туфелька. Еще мгновение и в коридор вышли несколько дам в богатых одеждах и блестящих украшениях. За ними следовали по пятам три или четыре стражника в серых доспехах. Леон едва успел рассмотреть эту компанию, когда услышал обеспокоенный голос церемониймейстера: