– А второй проблем – я вас в ВТО просил принять!
– Вот тут ты, Джон, промашку дал, надо тебя за это осудить, – опять крикнул с места Ужков. – Загубит нас эта ВТО, как пить дать! Вот увидите скоро! Видит Бог, превратите вы нас в сырьевую колонию!
– Прошу с места не восклицать неуместных вещей, господин Ужков! – сурово нахмурив бровки, проговорил судья. – Какую еще колонию? Колониализм безвозвратно покинул историческую сцену! Канул в Лету! Не надо искажать предстоящее нам будущее! Вас сюда вызовут, если будет необходимость оказать вам доверие, обождите пока в зале.
– Хорошо, мистер Бек, – заключил прокурор, – ваш богатый практический опыт поможет в нашей борьбе за лучшую жизнь. Пройдите в зал.
– Нам постоянно поступают записки из зала, – продолжил теперь судья, – это, видимо, такая форма обратной связи с народом. Мы будем на них отвечать по мере поступления. Ну вот, предлагаю ознакомиться, – судья взял со стола верхнюю бумажку и зачитал:
Димочка, дорогой! Не забудь организовать свою фракцию по третьему пункту ПД голосовать «против», а по седьмому «за». За деньги не волнуйся. Люблю тебя. Твой Костик.
В зале и за решеткой раздались аплодисменты.
– Какое отношение к политическому будущему страны имеет эта записка? – возмущенно возопил прокурор.
– Самое прямое! – ответил громко все тот же незатихающий крикун из зала, – демо-либерасты рулят!
– Попрошу без грубых обобщений. Очевидно, нам попала записка личного свойства, к делам государства не относящаяся. Прискорбно, но такое бывает. Господин судья, передайте записку во фракцию по принадлежности. А вот, кстати, и сам председатель фракции Влад Юристович нарисовался! Попрошу вас, любезный, на трибуну!
– Я бы этих несчастных америкосов всех обратно в Америку отправил! – с места в карьер пролаял Влад Юристович, пряча переданную записку в карман, – от них толку еще меньше, чем от коммунистов.
В левом углу зала раздались свистки и крики: «Позор! Позор демо-либерастам – продажным трансвеститам империализма!». Остальной зал неодобрительно загудел, а люди за решеткой все как один звонко и понимающе рассмеялись.
– Ему американцы визы не дают, он у них там из коррупционеров под номером один числится, вот он их и ненавидит! – тихонько шепнул Ужков жене. – Психа из себя умело строит, но если надо, и деньгами конкретно пахнет, он совершенно нормальный человек. Деньги свои, кстати, в арабских банках держит.
– Практичный еврейчик, – дала свою оценку жена, – предсказуемый, это хорошо.
Тем временем Влад Юристович, громогласно обвинив по привычке американцев и прочих нерусских в попытках наводнить собой Россию, неожиданно завел новую песню о разграблении России и даже острых попытках неоколониализма, чем насторожил судью. Тот сказал:
– К чему повторяться, Влад Юристович, мы историческую оценку этим явлениям уже дали. Это все отработанный материал. Держитесь оговоренных рамок, пожалуйста!
Влад Юристович, будто пришпоренный, резко изменил курс дискуссии.
– Разве может наша партия безучастно смотреть на коррупцию в этом городе?!
– Что такое? – насторожилась Елена.
Юрий Ужков озадаченно крякнул, потер пухлые щеки кулачками и печально сказал:
– Недоплатил я ему, как есть, недоплатил! Вот он и намекает про «безучастно». Ключевое слово! Типа, он не при делах! Но кто же знал? А с той стороны такие ресурсы. Один Газпром чего стоит!
– Надоело народу смотреть на, – тут Юристович заглянул в бумажку, – пробки, обманутых дольщиков, родственные связи!
– Есть мнение, что у кольцевой дороги украла семейка по десять сантиметров с каждой стороны, – подкинул недоказуемое обвинение развязный крикун, – помножьте на сто десять километров и на глубину! Сколько вилл в одной Австрии можно построить?