– Если так закончится мой путь, то да. Глупо всё.

– Не поддавайся унынию. Найдутся для нас новые боги.

– Как узнать, кому молиться?

– Здесь тоже есть свой дух леса. Правда, Хельга?

– Чужой, – не поддержала Архелию охотница. – Не поможет.

Коринн безнадёжно прикрыла веки и исступлённо молилась незнакомому божеству. Архи и Хельга вывели её из религиозного экстаза, предложив выспаться. Тесно прижавшись друг к другу и укрывшись единственной накидкой, подруги пытались уснуть, но не могли сомкнуть глаз. В тишине послышались чьи-то крадущиеся шаги и глухой робкий стук в стену, противоположную от входа.

– Кто там?

– Я Ортрун. Подойдите ближе.

Архелия и Коринн осторожно приблизились и прильнули к стене.

– Мы слушаем.

– Отец обещал завтра поделить добычу.

– Ну и пусть делит, – красавица недопонимала ситуацию.

– Он тебя и поделит. Ты одна здесь беловолосая…

– На сколько частей? – Архелия и тут подтрунивала над подругой, у которой подкосились ноги.

– Сначала пойдут на охоту, закатят праздник, будут отмечать удачную вылазку, веселиться и состязаться. Победитель получит награду, – Ортрун торопилась и говорила сбивчиво.

– Оленя ещё не поймали, а уже празднуют?

– Да, их тут полно, – не поняла двусмысленной фразы разбойница.

– А вот, видно, женщин-то не так много! Преувеличил старик твой! Драться будут за тебя, гордись! – обратилась дочь барона к приунывшей Коринн. – Достанешься «достойнейшему»!

– Издеваешься? – крестьянка насупилась.

– Я принесла тебе кинжал. Может пригодиться. Если увидят, не выдавай меня, – Ортрун опасалась гнева отца. – Даже если тебя будут есть живьём.

– Вместо оленя? – не удержалась от кривой улыбки красавица.

– Тебе придётся бороться с самым здоровенным. Я догадываюсь, кто победит. Он из чужих земель пришёл к нам. Если сомневаешься, то не бери кинжал.

– Давай, давай! Она справится, – Архелия забеспокоилась, что разбойница передумает.

В щели показалась знакомая рукоятка. Воительница с благоговением держала спасительную сталь. За стеной снова послышался шёпот:

– Может, вам что-нибудь ещё нужно?

– Выпусти нас отсюда, верни оружие и лошадей, – дочь барона подмигнула подругам.

За стеной воцарилось гробовое молчание. Ортрун мучительно соображала, не разыгрывают ли её пленницы.

– Но вы далеко с раненой не уйдёте, и отец убьёт меня за предательство.

– Правильно думаешь. Пойдём другим путём. Принеси тогда подстилку помягче для Хельги.

Шаги Ортрун стихли вдали. Подруги задумчиво смотрели друг на друга.

– Сволочь! Решил проучить меня за несговорчивость, – кипятилась Коринн. – Думает, я приползу к нему и буду умолять взять к себе.

– Лучше подумай, где спрятать нож. Руки тебе свяжут, памятуя о твоём героическом прошлом, – Архи с удовольствием поигрывала оружием.

– Они же не знают, что кинжал и я почти срослись.

– Не хвались. Соперник у тебя завтра будет что надо! Весь вечер будут выбирать. Встань, я прикину.

Успевшая уже развалиться на жёсткой соломе красавица быстро подскочила к предводительнице. Архелия, имитируя связанные руки, заложила их за спину подруге. За пояс приспособила кинжал. Девушка с трудом вытащила его и метнула, не разъединив ладони, в стену. Нож бессильно плюхнулся плашмя.

– Плохо, очень плохо… Надо потренироваться.

– Откуда мы знаем, как свяжут руки и откуда подойдёт… «жених»? Ничего нельзя предвидеть.

– Значит, следует управлять его поведением. Повернись к нему лицом, скажи, что он тебе очень мил. Можешь поцеловать.

– Не продолжай. Меня сейчас вырвет.

Подруги рассмеялись, но в их смехе чувствовались тревожные нотки.

Ясный осенний день дразнил красками. Природа словно решила посреди серых промозглых будней подарить разбойникам малую толику обыденной радости. Небеса поражали синевой, воздух был кристально чист и прозрачен. Удачная охота предполагала роскошное пиршество. Некоторые головорезы не поленились сходить к горному ручью и смыть вековечную грязь. Теперь, слегка посвежевшие, они отогревались у костра, ожидая потехи. Мясо оленя было заботливо нанизано на множество железных пик и прутьев и ароматно дымилось.