Летом прошлого года я со своей группой студентов ездил в Прибалтику на три дня по приглашению латвийских студентов аналогичного института. Возвратившись в Петербург, я заметил, что поведение Гали изменилось, она была какая-то виноватая, избегала смотреть в глаза, уклонялась от интимной близости, а Анатолий перестал приходить к нам и не звонил.

Я заподозрил неладное, пытался поговорить с ним, с Галей, узнать в чем дело, но это мне сделать не удалось, пока наша общая подруга Тамара Костина не рассказала мне, что когда я отсутствовал, Анатолий переспал с моей женой. Произошло это у нас дома.

Для меня это было сильнейшим ударом, так как мы любили друг друга, во всем доверяли друг другу и Анатолию. Я потребовал объяснений, и Галя во всем призналась, она рыдала, просила прощения, говорила, что это было какое-то затмение.

Я не мог ничем заниматься, я думал только об одном – о предательстве жены и друга. Я стал обдумывать варианты мести, даже хотел их обоих убить. А потом решил, что жить в таком состоянии просто не могу, надо что-то делать.

Я всё-таки заставил Анатолия встретиться со мной. Мы поговорили на повышенных тонах, даже схватились было, но по ходу ссоры я потребовал разрядить эту ситуацию дуэлью.

Он как-то безразлично согласился. Все это происходило спонтанно, у меня дома. Гали при этом не было. Я сказал, что будем драться на ножах. Все это было как в бреду каком-то, но вполне серьезно. Анатолий и я понимали, что в этот день, а все это происходило 20 июля, кто-то из нас будет убит.

Потом я проанализировал все это и полагаю, что если бы мы назначили дуэль на другой день, то она могла бы вообще не состояться, но в тот момент все было обострено до предела, и я не дал Анатолию выбора.

Ножи эти – хозяйственный набор, шведский. Мы отобрали два одинаковых по размеру – большие, лезвие 20–22 сантиметра. Взяв в руки ножи, мы стали друг против друга на расстоянии двух метров. Опыта драки на ножах у нас не было, специальными приемами не владели. Это мы оба знали.

Стол в комнате отодвинули в сторону, комната у меня большая – 26 метров. Мы стояли и вот-вот готовы были начать, как Анатолий сказал: «Cepera, давай до первой крови». И я неожиданно для себя ответил: «Ладно».

Я сделал выпад, он отскочил. Потом он сделал то же самое, и я уклонился от ножа. Но уже следующим движением я задел ножом его руку и порезал ее. Анатолий остолбенел, и я вдруг почувствовал такую ярость, что бросился на него.

В этот момент я ни о чем не думал, я хотел его убить. Куда я бил, не помню, но оказалось – прямо в грудь. Я даже не почувствовал, что в этот момент получил удар ножом в живот.

Анатолий вскрикнул, побледнел и стал падать. Я понял, что все кончено. Только после этого я увидел у себя на рубашке расплывающееся пятно крови. У меня помутилось в глазах, все поплыло, но сознание я не потерял.

В дверь кто-то барабанил изо всех сил. Я как во сне подошел, открыл ключом дверь, в комнату вошла Галя. Она была вся в слезах, что-то кричала. Что было потом, я не помню. Очнулся в больнице.

Показания подсудимого (он же потерпевший) Пономарева Анатолия Дмитриевича

Мне 21 год, я студент Финансово-экономического института, четвертый курс. Я подтверждаю, что причиной конфликта с Сергеем стало то, что мы с Галей провели совместно ночь, когда он уезжал в Латвию.

Получилось это случайно. Как обычно, мы встретились у нее дома вечером – просто так посидеть. Распили бутылку сухого вина, болтали о том, о сем, и как-то нечаянно я ее обнял, а она прижалась ко мне, и дальше все произошло бурно и бессознательно.