Заведующий, конечно, как ведущий эксперт не сталкивался с такими проблемами. Он начал давать мне наставления:

– Сяо Чэнь, мне кажется, у вас вполне приятная внешность, но почему в каталоге стоит такое некрасивое фото? Вы, когда фотографировались, не выспались, что ли? В следующий раз не забудьте отфотошопить снимок. Неужели вы не видели фото других врачей? Женская часть коллектива изменила свои фото так, что их не отличить от Линь Чилин[18], а мужчины все как один похожи на Канэсиро Такэ[19].

Мне показалось несправедливым такое отношение.

– Люди приходят на лечение, а не на смотрины. Если у врача красивая внешность, это вовсе не значит, что он компетентный специалист.

– Ладно, ладно, – заведующий не хотел со мной препираться, – не буду более отвлекать, у меня еще много работы.

Примерно через час после его ухода приехал Адэ; к этому времени уже совсем стемнело. Он зашел в кабинет, поддерживая под руку покачивающуюся бабушку. Дорога туда и обратно, конечно, была изматывающая. Адэ только что купил стройматериалы и собирался по возвращении в Лунтоу хлопотать по делам в своем прилавке, но на полдороге ему пришлось развернуться. Определенно случилось что-то из ряда вон выходящее. Я начал думать, вдруг бабушка по дороге обезумела или из-за внезапно начавшего приступа какой-то болезни потеряла сознание. Однако, когда они вернулись, все выглядело вполне обычно, будто ничего не произошло. Единственно, бабушка стала ковылять при ходьбе.

– Вы сами все расскажите врачу, я буду ждать снаружи. – В этот раз Адэ вышел сам, даже не понадобилось просить Сун Цяна, чтобы его выпроводить.

Бабушка не стала его отговаривать, сказала лишь:

– Адэ, не обижай Сяо Лунбао! И не забудь его покормить.

– Понял.

Адэ не терпелось побыстрее уехать; наверняка он и не хотел больше сюда возвращаться.

– Пожалуйста, позаботься о нем, – снова попросила бабушка.

– Я поехал домой, а вы оставайтесь с доктором; если дела будут совсем плохи, тогда ложитесь в больницу, – бросил Адэ и ушел; он даже не хотел смотреть в нашу сторону.

Как только он оставил нас, бабушка стала вести себя по-прежнему – ей снова было неловко что-либо рассказывать. Я подумал про себя, чего еще ей стесняться, ведь мы столько всего уже успели обсудить – и атрезию, и эротические сны… Какие темы могут быть более неловким, чем эти? Мне даже в голову не приходило, что могло потрясти меня еще больше. Разве только если бабушка сообщит о своей беременности или то, что она действительно небожительница, сошедшая с небес в наш суетный мир…

– Врач Чэнь, есть кое-что, о чем я не сообщила вам днем… – Она смотрела в сторону, не осмеливаясь взглянуть на меня. – Я боюсь, что вы отреагируете как Адэ. Из-за того, что сейчас произошло, я сама на себя навлекла ужасный позор, мне стыдно возвращаться домой… Не знаю, что же теперь мне делать?

Чувство стыда зачастую мешает пациентам описать свое состояние, и они скрывают важные подробности своего заболевания. Разговор с ними иногда напоминает мне чтение остросюжетного романа. Погрузившись в свои размышления, я не мог угадать, что же все-таки настолько ужасное случилось с бабушкой за прошедшие полдня, раз она даже боится возвращаться домой. Она даже попросила Адэ развернуться и привести ее ко мне, хотя он очень торопился быстрее вернуться обратно…

Пока бабушка сидела в нерешительности, мне на телефон пришло письмо по электронной почте от зама Цзи. Тема письма была следующая: исследование случая болезни Ся Пило.

Я вдвойне изумился тому, как быстро получил письмо от зама Цзи. Когда утром я хотел с ним посоветоваться, он сказал, что ответит вечером, так как у него запланирована встреча. Я думал, он ответит через несколько суток, но уж точно не в тот же день.