– Не по идиомам? – она картинно захлопала глазами.

– Будем считать изучение идиом факультативом по желанию, – улыбнулся Дан. – На сегодня занятие закончено.

Когда через полчаса он вышел из университета, Кира его ждала. Прямо около «Порше». Стояла в коротеньком синем пальто и высоких сапогах, обтягивающих стройные ноги.

– Какие-то вопросы? – спросил Дан, вынимая из кармана куртки ключи от машины.

– Только один, – улыбнулась Кира. – Прокатишь?

Перешла на «ты» и снова захлопала глазами.

– Садись, – он кивнул в сторону пассажирской двери. – Все равно нам надо поговорить.

Кира села, эффектно закинула ногу на ногу, и машина тронулась с места.

Они медленно выехали со стоянки, потом завернули в переулок, а после него уже на широкую дорогу в несколько полос. Как только остановились на светофоре, Дан сказал:

– Я не завожу романов со студентками.

– Кодекс чести? Профессиональная этика?

– Думай что хочешь, – Дан посмотрел в ее хорошенькое личико. – Предлагаю не устраивать представления на семинарах.

– А иначе что? – Ее глаза слегка прищурились.

– Ничего, просто предупредил. Не хочется делать из занятий цирк.

Светофор загорелся зеленым, они тронулись с места.

– Даниил Андреевич, а мы куда едем? – спросила Кира после некоторого молчания.

– Я – домой, а ты – к метро, – сказал он и притормозил у перехода с буквой «М». – Всего хорошего, Кира.

Девушка демонстративно долго выходила из машины, потом повернулась и помахала на прощанье ладошкой:

– Спасибо, что подвезли.

«Будет продолжать свои представления», – вздохнув, подумал Дан и нажал на газ. Девушка была очаровательной и прекрасно об этом знала. Дан на самом деле не являлся поборником морали, более того, до недавнего времени он даже всерьез не задумывался о профессиональной этике. И кто знает, может, появись Кира раньше, завел бы он с ней легкий роман… В конце концов, у них разница в возрасте лет пять, не больше.

Но Эжени…

Эжени не выходила из головы. Ее уход, ее прощальные слова.

Тогда Дан тоже думал о легком романе. И все эти цветы, телефонный звонок от якобы страховой компании, даже прогулка по усадьбе – были частью… чего? Завоевания понравившейся девушки и последующего легкого, необременительного романа. Дан не любил сложностей. Сложностей и без девушек хватает. Девушки должны жизнь украшать и радовать. Когда он перешел эту грань от легкости к серьезности? Почему раньше не заметил в Эжени надлома? Ведь он так ясно просматривался в их последнюю встречу.

Веселое перестало быть веселым. На его подушке в ту ночь лежала девушка, достигшая такой высоты, которая Дану даже не снилась. Девушка, упавшая с этой высоты – и выжившая.

Только вот «и жалеть меня не надо» – врезалось в память намертво.

Ответ на все вопросы.

После ухода Жени Дан еще долго изучал то, что услужливо предлагала Сеть.

Какой же он был самонадеянный осел, когда решил, что обойдется без соцсетей. Зато теперь он точно знал, что никаким фитнесом Женя не занимается. На территории спортивного комплекса есть каток, и работает она именно там. Есть даже фото Эжени в окружении детей.

И рюкзак, тот, забытый на машине, был не обычной конфигурации. Специальный для коньков. Мог бы догадаться. Слепец.

Зато теперь каждый вечер Дан наслаждался видеозаписями ее прошлой славной жизни. «Верано портено» наизусть выучил. Не как музыку – ее он знал и так. Как танец. На финале Гран-при танго было исполнено безупречно. Дан даже выучил такие термины, как твизлы, дорожка шагов, чоктау.

Как она была прекрасна в том танце! И само танго – сдерживаемая страсть. Внешне холодное, внутри пылающее. Какие быстрые у Эжени шаги, какая огромная скорость… Как она успевает перебирать ногами и не запутаться во всех этих движениях? Дан любовался ее руками, поворотом головы, грацией.