– Нет! – вскричала Nэин.

Адуи выгнуло дугой, все его тело стянуло судорогой, так, что не шевельнуться. Из груди Рациоплазмера искрящиеся, светящиеся, ломаные змейки поползли по мечу, вонзаясь Адуи в руку. Остро, на пределе выносимого, ощутил как через руку колющей болью, горячий поток стал вливаться в его тело. Пытался закричать, но так стянуло судорогой, что и дышать не мог, не то, что б уж кричать. Внутри его разгорался пожар и с каждой долей секунд, жар внутри все усиливался. Жар стал невыносим. Хотелось в крике выдохнуть всю эту невыносимую боль, но он не мог. Казалось, что еще малость, и он пыхнет и осядет пеплом на сырую землю.

Находясь на грани между тьмой обморочного – беспамятства и безумия, все же осознал, увиденное боковым зрением, как Nэин подскочила к нему, схватив его за свободную левую руку. И держась одной рукой за его руку, припав на колено, другой рукой вонзаясь с силой пальцами, врылась в землю.

Адуи почувствовал как сжигающий, распирающий его, колющий жар, стал сначала тонкой струйкой, а потом потоком вытекать через левую руку в руку Nэин и, кажется, проходя через нее уходить через другую ее руку в землю. Мгновения, превратившиеся в вечность, боль и жар бурным потоком неслись через него. Судорога немного отпустила, и он смог чуть выпрямится и взглянуть на Рациоплазмера. Он заметно потускнел, стал еще прозрачней, его лжечеловеческое лицо было искажено, как от жуткой боли, а рот разинут в беззвучном крике.

Спустя где – то пару секунд Рациоплазмер стал деформироваться: сжиматься все уменьшающийся комок. Сжавшись до размеров яблока монстр, ослепительной вспышкой, сверкнув на острие меча, исчез. Тут же погасла боль, ушел жар, отпустила судорога, но так же его покинули и силы, он осел, как осыпался на землю, распластавшись на ней. Перед глазами плыли цветные круги и линии, сквозь эту цветную геометрическую пелену, он разглядел, что и Nэин, как подкошенная упала на землю во влажную траву. Еще видел он, как у самого его лица, капелька дождевой воды, скатившись по изгибу листочка пырея и повиснув на долю секунды, на кончике листа, сорвалась вниз к матушке земле.

Собравшись с последними каплями сил, Адуи поднялся но, не устоял, повалившись, опрокинулся на спину, потеряв сознание.

__________________

_____________________________

____________________

Мрак медленно рассеивался, сначала появился свет изгоняющий тьму, потом появились цвета окружающего мира, Адуи облегченно вздохнул.

Когда он пришел в себя, понял что ослеп. Он открывал и закрывал глаза, но нечего не менялось. Он был во тьме. В испуге хотел позвать Nэин, но не смог, язык не слушался. В прочем к величайшему ужасу Адуи, все его тело отнялось, и он не мог пошевелиться совершенно. Единственно, что он ощущал, это сильнейшую головную боль.

Если это смерть, и он умер, почему так болит голова? И где он? Что с ним? Отчаянье накрыло его с головой как одеялом. И просто смерть, без какого либо потом и бытия за чертой, стала желанна. Когда инстинкт самосохранения не выдерживает критики, условий и событий захвативших живущего.

Он был и не был.

Но потом, через неопределенное им время,  к радости Адуи, зрение вернулось. С возращением зрения, родилась надежда, что так же возвратится к нему и все прочее утерянное им после  встречи с Рациоплазмером.

Не имея возможности двигаться, Адуи буравил взглядом, часть неба, что он мог видеть. Он не знал сколько, он так лежит, сложно было, и определить примерное время, солнца было не видать, небо по-прежнему было пасмурно, но было оно светлое, а значит ночь, еще далека.