– Если бы ты хоть раз прислушалась к моим словам, то я прожил бы дольше! – послышался голос прадеда над столом, а после из красной дымки стало проступать призрачное очертание старого короля. – Не надоело ещё из койки в койку прыгать? Не наигралась ещё? – злился Эолзер на дочь, абсолютно не стесняясь высказываться при посторонних.

– Ну мне же надо как-то тёмную магию выпускать, чтоб она меня не поглотила. А для этого, ты же знаешь, нужны позитивные эмоции, – улыбалась бывшая королева Юга.

– Сходи на кладбище и выпусти излишек! – стоял в столе, будто его пополам резануло, великий предок.

– Ага. Ты забыл, что было в прошлый такой мой поход? Напомню, Мирреи теперь с нами нет. Она на Даркаше со своим главнокомандующим, что пал перед её признанием в любви. Точнее, перед умертвиями, что ему букеты таскали и серенады пели посреди сражения.

– Нечего было на Сальярию нападать после подписания пакта о перемирии! – усмехнулся прадедушка, вспоминая свою старшую дочь и её выходки.

Миррея, к слову, тоже не была пай-ребёнком и, по словам Эллеи, отчебучивала не по-детски в своё время. Поднятие всего кладбища в семь лет, просто чтобы отца-короля до икоты довести, тому пример.

– Ну да. Пусть теперь всю жизнь в семейном котле варится с нашим сильнейшим некромантом. Сам виноват! Приказ короля исполнял! Но я это к чему? Упокоить останки будет теперь некому. Нет у нас столько магов смерти в Сальярии. А я только оживить случайно могу. Тебе оно надо? Чтоб вместе с Назглами ещё и умертвия по Сальярии бродили? – язвила Эллея и между ними, отцом и дочерью, чувствовалась радость новой встречи.

Даже в этом перебрасывании словесных колкостей. Сколько себя помню, они вечно прикалывались друг над другом. Устраивали словесные баталии, но и в ссорах всегда любили друг друга. И это ощущалось даже сейчас. Наверное, поэтому Эллея и не смогла отпустить отца за грань.

– Уже давно могла бы себе мужа найти и выкинуть эту дурь из головы!

– О, мужа найти?! Так был у меня жених и не один. Напомнить куда делся? Одного Эйнар утопил, второго повесил, третьего обезглавил, четвёртого, случайно, на кол посадил! Вон как не желал папочкой обзаводиться и видеть меня рядом с другим мужчиной, – жёстко ответила Лея, напоминая всем, что она – мать Эйнара Эолзера. Того, кто затянул в кровопролитную войну две страны. – А если ты мне сейчас опять о "Двуликих" скажешь, то я, клянусь богами, отправлю тебя за грань! – распылялась Эллея, и злость горела огнём в её глазах.

– Кто-то должен выполнить предсказание Древних и связать судьбу с Двуликими, – тихо отозвался прадед, обречённо качая головой.

– Меня хотел за них отдать, Миррею, но она молодец – быстрее со своим главнокомандующим встретилась. Фелицию сулил им. Попробуй только моим внукам эту чушь в уши влить!

– Что за предсказание? – задала я вопрос родным.

Прадед развернулся ко мне, а после переглянулся с Леей.

– Они всё равно узнают… – тихо проговорил Эолзер, – …вопрос лишь во времени…

– Я жду! Чего ещё я не знаю?! – потребовала ответ у бывших Правителей.

– Некогда было предсказано, что «золотые короли» должны связать жизнь с Двуликими. И как только на престол, рука об руку, взойдут Север и Юг – падут границы и восстановится равновесие мира, – поведал прадед, посматривая на дочь.

– При чём здесь золотые короли? – не понимала я к чему ведёт дедушка. – Вы сейчас о Динаре говорите?

– Не о нём, детка. Этому предсказанию больше восьми веков, – прикрыв глаза ладонью, отозвалась Бабушка. – Оно было предсказано Селении, матери Сальярии.

– При чём здесь она? – выгнула я бровь, всерьёз не понимая.