Инквизитор удивленно нахмурился, после чего покачал головой:

– В сообщениях о вас отсутствовали какие-либо естественные нужды, кроме времени на ночной покой.

– Это не мне. – Я показал ему Кар-Карыча.

Инквизитор встал и, открыв одну из ниш, достал поднос с черным хлебом и графин с водой. Приняв у меня из рук птицу, он посадил ворона на окно и, отрезав хлеб, налил в неглубокую тарелку воду, все это он положил рядом со ждущим угощения вороном.

– Забота о братьях наших меньших. Честно говоря, не ожидал.

Я пожал плечами и процитировал:

– «Мы в ответе за тех, кого приручили».

– Хорошо сказано, кто это сказал?

– Один из сочинителей моего времени.

– Хм… Надо будет поискать. Не помните автора изречения?

– Увы мне. Господин инквизитор, продолжим?

– Хотите поскорее закончить?

– Хотелось бы, за прогулы не платят. А у меня два месяца запущено. Боюсь, как бы меня не выгнали без права на реабилитацию.

Инквизитор улыбнулся и покачал головой.

– В ваше отсутствие за подготовку подрастающего поколения взялся ваш друг и поверенный командор Верт. – Увидев мою отвисшую челюсть, он добавил: – Я так полагаю, что он не хотел, чтобы пропали ваши начинания в подготовке нового поколения.

– А… эм… хм…

– Что-то беспокоит?

– Мне бы хотелось отправить весть о своем нахождении и постараться попасть назад. И не пропасть снова.

Инквизитор задумался, после чего произнес:

– Я свяжусь с вашим куратором. И, наверное, попрошу оказать посильную помощь в подготовке здешних студентов. Вы сами видели, на что способно последнее поколение.

Я только головой покачал. И тут вербуют. У них это профессиональное? Или все-таки издержки работы и отсутствие рабочих рук?

– Все мои труды остались где-то там…

– О не волнуйтесь, все ваши работы дублируются и идут широкой рассылкой по всем учебным заведениям империи.

У меня снова отвисла челюсть.

– Вы хотите сказать, что все кафедры занимаются по моим работам? Как-то не верится.

– А зря, господин Дан. Все, кто был до вас, пошли на костер как приверженцы Тьмы либо еретики. Ваши работы сначала по ошибке едва не пустили на костер вслед за вами, но после проработки материалов передумали. Но было уже поздно, на вашей могиле даже выбили: «Он умер ради того, чтобы жили другие!»

Я кивнул. Что-то подобное я уже слышал от своего «куратора».

– Так вы согласны оказать нам небольшую практическую помощь?

– Если только небольшую.

Инквизитор кивнул.

– Прекрасно, я отдам распоряжение на постройку портала до Алого университета. Это займет два месяца, и в ноябре вы снова окажетесь в родных пенатах.

После слова «пенаты» я хмыкнул про себя.

Занятия решили начать с завтрашнего дня. Для начала с меня сняли всю одежду, в том числе так и не потерявшийся в суматохе головной убор вождя племени индейцев. Взамен мне выдали чистую и просторную преподавательскую хламиду с капюшоном. Завхоз в шутку даже притащил старую ржавую косу. Мало ли… Хохмач, блин!

У меня проверили преподавательский медальон. Одно только его наличие вызвало отвисшие челюсти как преподавателей, так и студентов. Никто всерьез не верил, что костлявая нежить в балахоне действительно является преподавателем.

Мне тут же были принесены извинения со стороны студентов и преподавателя, не сумевших в том бедламе опознать мой потрепанный прикид как мантию преподавателя.

После звонка студенты, как сонные мухи, пожаловали на кафедру защиты от Тьмы и темных искусств в частности. На кафедре, как оказалось, работал старый сморчок-старичок, обладающий вредным характером, и глухой как пробка. Второй была симпатичная черноволосая аспирантка лет двадцати – двадцати двух, обладавшая красивой фигурой и большим хвостом из почитателей. Врать не буду, сам засматривался. Хороша девка… эм… студентка.