В общем, за десять минут осмотра про Арину мне стало все ясно…

И скучновато.

Может быть, действительно стоит уйти, пока она не вышла.


Но как раз в этот момент вода в ванной перестала шуметь, открылась дверь – и бежать стало поздно. Я стал ждать развития событий – и не пожалел!


Арина вышла в одном белье.

Но взгляд у нее был совсем иной.

Не такой, как на кухне.

Жесткий.

Она окинула меня им с ног до головы и сузила глаза.


– Раздевайся, – сказала она. – Ложись.



Арина. 9



Сначала меня долго трясло.

Мамочки, я вообще во что ввязалась?!

Какой-то посторонний мужик сидит у меня на кухне, лапает меня за сиськи, лезет своими руками в трусы, а я сама ему позволила, я сама ему собираюсь за это заплатить!

Я вообще что творю?


Пять лет я никого к себе не подпускала, я успела забыть, что это такое – быть женщиной.

Отдавать свое тело во власть другого человека, быть открытой – и беззащитной.

Вся эта современная этика с ее активным согласием и возможностью сказать «нет» в любой момент, без сомнений, хороша.

Но работает только при условии, что мужчина согласен сыграть в эту игру. А если он вдруг не захочет – я же ничего не смогу сделать!


Я крутанула кран с водой и просто села на край ванны, чтобы отдышаться и понять, чего же я хочу на самом деле.

Ведь Глеб мне правда нравится.

Даже немного чересчур.

Потому что мне ужасно обидно, что он хочет уложить меня в постель, потому что это его работа, а не потому, что я ему нравлюсь сама по себе!


Будь я той Ариной, которую себе нафантазировала, когда дерзко писала эскортнику в «воцап», я бы сейчас умирала от предвкушения горячего секса с таким красавчиком.

Но я-то не была…

На самом деле я не хотела менять мужиков, как перчатки, ложиться каждый день в постель с новым и забывать их имена наутро.


Я хотела быть давно и счастливо замужем за кем-нибудь добрым, внимательным, ласковым… и ложиться каждый день в постель с ним одним, умирая от предвкушения горячего секса с таким красавчиком.


Расфантазировалась! Разве такие женятся? Вот и Глеб говорит, что у него нет никакого интереса ограничивать себя одной, даже самой прекрасной женщиной.

А я совсем не такая прекрасная, какая бы ему подошла.


Так.

Надо взять себя в руки.

Я просто хотела преодолеть свой страх перед мужчинами.

Вот – иди, преодолевай. Чего я опять стесняюсь своей неидеальности?


Глеб сам сказал, что предоставляет услуги за деньги.

Правильно?

Когда я уборщицу вызываю – я что, стесняюсь, что у меня унитаз грязный?

«Вы что – в него срете, что ли?»


Нет, ну немножко стесняюсь…

И как всякая хорошая девочка сначала немного прибираюсь.

Надо перестать быть хорошей девочкой и начать вести себя как плохой мальчик, который вызвал себе женщину для секса. Вряд ли они смущаются того, что проститутки слишком хороши для них.


Не то, чтобы я много видела таких мальчиков. Разве что «Красотку» смотрела.

Что я оттуда помню?


Что секса у них в первый вечер не было.

Неудачный какой-то пример.


Ох, что ж у меня все не как у людей-то!

Я всерьез разозлилась на себя и от этого… вдруг успокоилась.


Бригада белок-истеричек, которые захватили власть над моей психикой в последние полчаса, устала бегать по стенам и потолку. Они попадали кто куда сумел и захрапели, а я выключила воду, глубоко вздохнула и вышла из ванной.


Глеб был в комнате. Он-то от скромности точно не страдал.

Завидев меня, он замер на месте, и его взгляд прошелся по моей фигуре, очерчивая каждую округлость горячим мужским вниманием. Профессионально так прошелся, я прям почувствовала себя призовой лошадью.


Вообще-то должно быть наоборот – это я тут заказчица!

Это он должен волноваться, понравится ли он мне, и везде ли у него как надо гладенько и мускулисто. И достаточного ли у него размера член.