Все веселее, чем разбираться в чьем-то грязном разводе.

Кстати, надо бы вспомнить, что я не байки должен слушать, а, кхм, работать.

Поэтому я потянулся к ее платьицу и расстегнул еще пару пуговок. Мне и самому было любопытно, что там за кружево такое интересное выглядывает.

Винного цвета, очень тонкое и почти не скрывающее грудь хорошего такого третьего размера, тяготеющую к четвертому.

Я решительно придвинул свою табуретку поближе к полю деятельности и решительно занялся своими непосредственными обязанностями. Кружево приятно скользило под пальцами, но когда моя рука коснулась кожи Арины, я втянул воздух сквозь сжатые зубы и почувствовал, что азарт становится как-то крепче.

Грудь была, без сомнений, великолепна, но этот нежный, уязвимый животик, шелковый на ощупь и такой мягкий, что мгновенно захотелось затискать эту девушку как плюшевую игрушку, в моем внутреннем рейтинге переместил Арину с уровня «ну, вроде симпатичная» на уровень «а кто это у нас тут такой сладкий и почему-то еще не голенький ходит?»

Так. Теперь надо выбрать тактику поведения. Потому что я понятия не имею, как себя ведут мальчики по вызову. К счастью, она тоже.

Будем импровизировать!

И вот в тот момент, когда я уже начал вовсю импровизировать, расстегнув ее платье до конца и потянувшись к груди, чтобы зубами освободить ее напрягшийся сосочек от сковывающего его кружева, Арина вдруг отодвинулась, запахнула платье обратно и заявила:

– Нет, я так не могу!

– В смысле?! – Возмутился я. – Что значит – не могу? Ты же меня за этим сюда и позвала! Ну, то есть, не меня, но… Меня!

Как вообще можно так обращаться с нами, ценными адвокатами с инновационной функцией эскорта? У нас так рабочий инструмент может испортиться!

– Ты ведь… – Арина принялась застегивать пуговки обратно, скрывая от меня всю обнаруженную красоту. – Ты ведь не от хорошей жизни этим занимаешься. А я покупаю тебя как какую-то вещь. Я не могу так. Давай я тебе заплачу половину и ты уйдешь?

Ну приехали…

Почему-то Глеб выглядел очень недовольным, когда я от него отодвинулась.

– Тебе наличными или можно переводом? – спросила я, потянувшись за телефоном.

Может быть, если в него кинуть деньгами, он не будет так хмуриться?

– Потом заплатишь! – как-то зло бросил он. – Не надо меня, жалеть, Арина. Я сам выбрал эту работу.

Я неуверенно отложила телефон. Мне не выдали никаких инструкций насчет оплаты. Когда это принято делать? До или после? А чаевые давать? Где-то еще должны быть сайты отзывов, наверное?

Глеб все еще был слишком близко, и взгляд его так настойчиво пытался пробраться в расстегнутый ворот платья, что я прикрыла его рукой. Зря белье надевала, он и без него смотрел на меня излишне плотоядно.

– Но почему, Глеб? Почему ты выбрал эту работу? Какое у тебя образование?

Он устремил свой острый как край ножа взгляд прямо в мои глаза и отчеканил:

– Высшее. Юридическое.

Я почувствовала себя неуютно.

Вот ведь как получается: когда проститутка едет к клиенту – она боится, что с ней что-то случится. Зато когда мужчину вызывает клиентка – уже она боится, что он с ней что-нибудь сделает.

Как-то несимметрично получается.

Некстати вспомнилась цитата из чьей-то анкеты про «доставлю удовольствие вне зависимости от вашего желания».

Вдруг Глеб решит тоже… доставить мне удовольствие, даже если я буду против?

– Юридическое? – я ухватилась за эту информацию. – В законах хорошо разбираешься, значит?

– Разбираюсь, да. Довольно хорошо. Тебе понравится, – он как-то странно усмехнулся, и его ладонь снова скользнула мне на коленку.

Я решительно убрала ее оттуда.