– Все так плохо? – обеспокоенно интересуется Вайс, снимая наушники. – Неужели действительно он?

– Не могу утверждать без прямых улик, – отвечает Марго, рассматривая дыры в фотографии, появившиеся на уровне груди. – Но убить его хочется и без этого. Таким ублюдком быть – надо очень постараться.

– Это нужен прирожденный талант. Одних стараний мало, – с печальной улыбкой отвечает Адам. – Но одно скажу точно – если Вебер говорит, что не делал этого, значит, не делал. Он лукавит или недоговаривает, но никогда не врёт.

– Откуда ты его так знаешь? – встревает в разговор Майло. – Ты вообще в курсе, что сейчас, возможно, защищаешь преступника?

– Адам, ты ведь прекрасно знаешь, что зачастую родственники и друзья маньяков были вообще не в курсе того, с кем они живут под одной крышей и водят дружбу. Ты же сам наблюдаешь такие ситуации на работе, – Марго заряжает барабан в третий раз и целится еще ниже – теперь уже в неприкрытое газетой «яблочко» самой мишени. – Я не утверждаю, что уверена в его виновности на сто процентов, но и ты не можешь быть на сто процентов уверен в его невиновности. Я лишь говорю, что он – мерзавец и главный подозреваемый в совокупности.

– А я говорю, что он не так плох, как кажется! – возражает Адам, когда стихают выстрелы. – Я дам руку на отсечение!

– Не боишься остаться без руки, Вайс? – зло спрашивает Райтен. – Сколько он тебе платит? А?

– Майло, легче, – обрывает его Маргарита. – Перестань. Ты-то чего так на него взъелся? Чем он тебя обидел?

– Он убил несколько женщина и подставил тебя – вот чем! – огрызается Райтен и его правая рука начинает двигаться будто бы против его воли. У него вновь начинается приступ. – А этот защищает! Не хотите слышать правду, тогда я пойду! – бросив наушники он ни на кого не глядя направляется на выход.

«Совсем не изменился…» – вздыхает Марго, глядя на удаляющуюся спину.

– Извини его, у него всегда были проблемы с контролем гнева, – Маргарита одаривает Адама извиняющимся взглядом и, положив оружие и снаряжение для стрельбы на стол, мчится за другом. – Майло, постой!

Грустно глядя ей в спину, Адам качает головой, а потом переводит взгляд на изрешеченную пулями фотографию.

«Вебер опять нажил себе врага. И что с этим делать?»

– Майло! – Маргарита догоняет напарника, когда тот выходит за дверь, на улицу. Он оборачивается, смеряет ее тяжелым взглядом.

– Что?

– Майло… Ты не хочешь со мной поговорить? – начинает Марго как можно более мягко.

– Да о чем говорить-то? – отмахивается Райтен. – Я уже и так все сказал. Вебер – крыса. Как он вчера с тобой разговаривал! Мне так и хотелось ему ро… – он отсекается на полуслове. Ему никак не удается взять под контроль эмоции. – Прости. Я просто… Я не выношу несправедливости. Ты же знаешь.

– Майло, – Марго называет друга по имени, заставляя сконцентрировать внимание на своем голосе. – Все хорошо. Ты же знаешь, если он меня обидит – я обижу вдвое сильнее, – она осторожно касается его рукой и, не встретив сопротивления, обнимает, даря успокаивающее объятие, которое никогда не подводило ее в академии, когда нужно было быстро потушить его гнев. – Скажи мне лучше, тебе еще снятся те кошмары?

– Они всегда будут со мной. Ты же понимаешь, то, что отец сделал с мамой… Такое не забыть, – Майло тяжело вздыхает и нерешительно обнимает Маргариту в ответ. Пальцы правой руки все ещё наигрывают на невидимом фортепиано.

– Выдохнул? – тихо спрашивает Марго некоторое время спустя. – Легче?

– Да, – также тихо отвечает Райтен. – Хорошо, что ты вернулась, Маргарита.

– Я бы хотела сказать то же самое, Майло, – грустно вздыхает Марго, но спешит взять себя в руки. – Подожди пару минут, я сдам оружие как положено, и приду. Поедем в театр, где работала та убитая танцовщица.