– Это одна из ваших работ? – спросил Ксавьер, кивнув на платье. – Настоящее произведение искусства.

– Я могу отличить комплимент от снисходительной похвалы, – предупредила Трэлла.

– В таком случае вы должны поверить в искренность моих слов. Когда я говорю, что наряд прекрасен, я прежде всего отношу это к женщине, которая в него облачена. Ведь платья существуют именно для этого, не так ли?

– Неужели? – Трэлла серьезно на него взглянула, хотя в зеленых глазах эльфа притаились смешинки. Он готов был поклясться, что минуту назад глаза были серыми. Ее взгляд скользнул по алой орденской ленте, украшавшей его грудь наискосок от талии до плеча под фраком.

– Я вижу коронованную особу, а не мужчину. Вы надели ленту именно с этой целью, не так ли?

А она не лишена проницательности, подумалось Ксавьеру. Хотя женщина-модельер призвана обращать внимание на подобные нюансы.

Долг короне действительно висел на нем тяжким бременем. Его бабушка-королева намеревалась уступить ему трон при условии, что он женится. Неожиданно стало известно, что Патриция, его давняя приятельница и дочь правителя небольшого островного государства в Средиземном море по соседству с его королевством, разорвала помолвку с американским женихом. Она вполне подходит на роль невесты. Ксавьер собирался сообщить об этом бабушке. При всей его ненависти к институту брака у него не было другого выхода.

– Давит? – участливо спросила Трэлла, не подразумевая физическую сторону и тем самым доказывая, что она еще более проницательна, чем он предполагал.

Подобное сочувствие было нужно ему менее всего. Тем более от случайных знакомых. В его жизни нет места слабостям. Он никого не допускал в душу. Эмоции не для него. Потому он и проигнорировал тот факт, что она могла бы понять его, как никто другой. Он отодвинул ее стул и пророкотал бархатным баритоном:

– В вашем присутствии, красавица моя, я забываю обо всем.

Трэлла вздрогнула.

– Почему вы меня так называете?

– Это ласкательное обращение. Официальный язык королевства Элазар – итальянский, хотя население говорит и по-французски, и по-немецки, и по-английски. – Он придвинул стул, когда она села, и прошептал ей в волосы: – А вам разве не нравится?

По спине Трэллы побежали мурашки. Он заметил, как ее напрягшиеся соски натянули тонкий шелк платья, и улыбнулся. Ей понравилось его обращение.

Ксавьер уселся рядом, предвкушая сексуальное удовольствие, которое сулил вечер. Отличный финальный аккорд в его холостяцкой жизни.

Трэлла всегда была экстравертом. Музыка, смех, разговоры, яркие краски, царящая в зале оживленная атмосфера целительным бальзамом разливались в душе. Она словно вышла на солнце после долгих лет мрака и забвения.

А тут еще такой мужчина рядом. Он, безусловно, коварный соблазнитель, и тем не менее ей было приятно, что он обратил внимание именно на нее. Ей так хотелось пофлиртовать.

– Что привело вас в Париж? – спросил он.

Хотя Трэлла мечтала о флирте, но ей хотелось чего-то более утонченного, а не вопросов в лоб.

– Думаю, вы способны на большее, чем просто спросить у такой симпатичной девушки, как я, что она делает в этом романтическом городе?

– Позвольте посмотреть в приложении, – шутливо заметил он, доставая воображаемый телефон. – Как насчет… Кто вы по гороскопу? – спросил он, изобразив искренний интерес.

Уголки ее губ дернулись в усмешке.

– Близнецы, естественно. А вы?

– Понятия не имею. Шестое августа.

– Лев. Царь зверей.

– Конечно, – с удовлетворением кивнул он и поинтересовался: – Вы верите в гороскопы?

– Как в систему ценностей – нет, но как в источник вдохновения – да. Я использовала знаки зодиака в своей коллекции пару лет назад. Мы использовали, – тут же поправилась она. Все знали, что именно Трэлла была автором идеи той линии. А она сейчас была Анжеликой.