Глубоко вздохнув, набирая полные легкие кислорода, я, наконец, спросила её:

– Кристиан тоже поначалу боялся прикосновений к тебе?

Девушка оцепенела. Это было заметно по её лицу. Она облизнула свои пересохшие губы и, наверняка, вела монолог с самой собой, думая точно так же, как я немного ранее: стоило ли говорить об этом?

Что если мы думали про совершенно разные вещи?

Она прищурилась и уселась в такую же позу, как и я.

Теперь мы сидели напротив, наши глаза были прикованы друг к другу и отслеживали изменения.

– Что случилось? – аккуратно спросила она.

– Ничего. Просто я хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос.

– Нет, – ответила Кая.

Я поджала губы.

Чёрт. Господи, когда же я научусь молчать.

– Нет, Джулия. Ты отвечаешь на мои вопросы, – добавила она. – Себастьян навредил тебе?

Секундное расслабление напало, а затем снова отступило от меня.

Кая знала.

Кристиан боялся прикасаться к ней.

– Он…

– Навредил? – напористо, чуть ли не подпрыгнув на месте, переспросила она.

– Нет, – немного резко для ответа произнесла я. – Он навредил себе.

Девушка облокотилась на локоть и опёрлась ртом на плотно сжатый кулак.

– Что случилось? – вновь спросила она.

Я доверяла ей и знала, что она не расскажет об этом даже Кристиану, если я хорошо попрошу её.

– Мы поцеловались, и он испугался… себя.

Девушка закивала, понимая, о чём я говорила.

У них с Кристианом была похожая ситуация? Как именно это произошло?

– Он рассказал мне, – прошептала я. – Всё.

Брови Каи подпрыгнули вверх. Наверное, она думала, что я просто переживала за то, как вёл себя мужчина и не знала сути проблемы, но всё было иначе.

– Когда Кристиан рассказал тебе? – поинтересовалась я.

– Он не рассказывал.

Не рассказывал? Но как же…

– Винченцо намекал мне. Наталия говорила о том самом дне, не договаривая, что в конце концов произошло в тот проклятый день! – зло проговорила она. – И мне пришлось довольно долго думать и собирать пазл в своей голове, чтобы понять, на что именно их заставили смотреть.

Я проморгалась, сгоняя плёнку тумана с глаз.

– Мы поговорили с ним после того, как поняли, что любим друг друга. Он объяснил мне свою реакцию на меня. Объяснил, почему ему было так важно знать, что я была согласна принимать его.

Девушка тяжело сглотнула и мне показалось, что её глаза заблестели от слёз, но она на секунду закрыла их, а когда снова открыла, то в них уже горела уверенность в себе и своём мужчине.

– Ты хочешь помочь ему? – осторожно спросила Кая.

– Да, – прошептала я.

Она кротко улыбнулась и мне показалось, что на мгновение Кая узнала во мне себя.

– Тогда позволь ему знать, что ты чувствуешь, когда находишься в его руках. Он должен быть уверен, что в тебе нет ни капли сомнений на счет него. Что ты принимаешь его и готова бороться за него.

Я кивнула ей.

Она так легко и без лишних вопросов приняла то, что я хотела быть с Себастьяном. Хотя почему бы ей быть против? Она же не Доминик.

– Только не забывай, что он тоже должен бороться за тебя в ответ, – добавила Кая. – Если Себастьян будет вести себя, как мудак, я расскажу твоему брату, и мы надерём ему зад за тебя.

На моём лице проскользнула слабая улыбка, но девушка рядом быстро вернулась к серьёзности и, подумав ещё немного, произнесла:

– Ты не сможешь уйти после того, как вернешь его, Джулия. Поэтому прежде, чем бороться с ним тебе нужно узнать… хочет ли Себастьян, чтобы ты возвращала его?

Моя голова была откинута назад так, что макушка сильно прижималась к сидению автомобиля, а глаза были закрыты. Все думали, что я спал, но на деле я старался сконцентрироваться на плане нашей работы, а не думать о девушке, которую оставил в новом доме.