– Вампиров не существует.

– Купидонов тоже.

– Ну, я яркое доказательство того, что купидоны все-таки существуют.

– А вдруг и вампиры тоже. Или ты можешь объяснить, почему он нигде не появляется?

– С вампирами уже явный перебор, их не существует – и все тут. А почему он нигде не появляется, даже не знаю. Может, он урод.

– Нет, – с уверенностью сказала Эмма. – Не может человек с таким голосом быть уродом.

– А что, если это не его голос. Может, он настолько бездарен, что боится петь вживую.

– Тогда он бы появлялся хотя бы в клипах, но и там его нет. Твоя теория неверна.

– Остается один вариант.

– Какой?

– Это простой пиар. Он создает вокруг себя ореол таинственности, чтобы продавались альбомы, ведь в музыке нет ничего сверхгениального.

– Здесь я с тобой не согласна. У них очень хорошая музыка.

– Не буду спорить, с фанатами это бесполезно.

– Вот именно.

Некоторое время они молча слушали песню.

– Эй, Си, – неуверенно начала Эмма.

– Да?

– А это, часом, не ты?

– Кто?

– Солист “Летающих нот”, Крис Бэлл. Это не ты?

– Как такое тебе в голову могло прийти?

– Имя Крис начинается с буквы Си.

– Как и тысяча других.

– У вас у обоих длинные, завязанные в хвост волосы.

– Как и у миллионов других.

– И вы оба очень таинственны.

– Совпадение. Если бы ты слышала, как я пою, то ни за что бы не допустила такую абсурдную мысль.

– Может быть, но ведь я не слышала, как ты поешь.

– Тебе повезло.

– Спой что-нибудь.

– Нет.

– Спой.

– Не хочу.

– Если не споешь, буду думать, что это ты Крис.

– Думай на здоровье, но от этого я им не стану.

– Ничего. Я кину твою фотку в твиттер с хэштэгом #крисбэллнайден. Тебя будут преследовать, снимать, и ты не сможешь уже отвертеться, пока не найдется настоящий Крис Бэлл.

– У тебя нет моего фото.

Эмма вынула мобильник и сфоткала его.

– Теперь есть. Пой или я его запощу.

– До чего же ты коварна.

– Учусь у тебя, а теперь пой, ну хотя бы пару строк, пожалуйста.

– Ты и просишь, и угрожаешь одновременно. Как тебе это удается?

– У меня такой талант. И не пытайся заговорить мне зубы, все равно не отвертишься.

– Ладно. Но я тебе это припомню.

Ноты летят все ввысь

Чтоб достичь ее сердца, смирись

– Дааа. Это и вправду было ужасно.

– Я же предупреждал, – пожал плечами Си.

– Ты столько живешь и не нашел времени поставить себе голос?

– Голос такая вещь: он либо есть, либо нет. Ты не можешь поставить то, чего нет.

* * *

– Да как тут вообще можно жить? – спросила Эмма. – Это не город, а муравейник.

Они пешком спускались по Пятой авеню к Бродвею. С обеих сторон, навстречу друг к другу шли толпы людей, будто две волны, собирающиеся столкнуться, но которым это никак не удается.

– Ты же говорила, что была в Нью-Йорке.

– Ну, логично, что на Новый Год тут много людей, но сейчас ведь май.

– Тут так всегда. Тебе бы стоит привыкнуть.

– Это еще почему? Я не собираюсь переезжать из Бостона, в особенность в Нью-Йорк.

– Ты же собираешься стать писательницей.

– И? Думаешь, что если не буду здесь жить, то и писать не смогу?

– Не в этом дело. Нью-Йорк – книжная столица США, тебе придется очень часто сюда наведываться.

– Это я как-нибудь переживу, но жить…

– А что если сюда захочет переехать Брэд? Ты ведь не думала об этом?

– Ну, нас с Брэдом еще ничего не связывает.

– Это пока. Когда я закончу свою работу, вы будете парой, и тогда тебе придется задуматься.

– Тогда и подумаю.

– Не такого ответа я ожидал. Ты меня удивила.

– И какого ответа ты ждал?

– Я думал, что ты скажешь, что за любимым поедешь хоть на край света, даже на Аляску, а ты человек адекватный. Это хорошо.

– “Адекватный” – мое второе имя.

– Ага, сказал человек, позвавший купидона себе в помощь, – усмехнулся Си.