Под аркой сидел на земле чумазый полуголый мальчонка. Лениво попросил монетку, Ванден переступил через него. Дорожка привела ко входу. Слева ютился огородик, справа под навесом стояли столы. Их было с полдюжины, но лишь за одним сидели люди: плюгавый мужичок и двое парней покрупнее.

– Миледи, позвольте выпить пива, – попросил Ванден. – Больно жарко.

Мира кивнула, они свернули под навес. Плюгавый проводил девушку сальным взглядом, а когда она поравнялась с ним, ущипнул за зад.

– Как вы смеете!

– Сядь со мной, круглая попка.

Ванден схватил его за волосы и впечатал рожей в стол. Двое остальных рванулись было, воин покачал головой и опустил руку на эфес. Парни утихли.

Мира с Ванденом сели подальше от них.

– Эй, барышня, мне бы пива.

Там, где навес примыкал к зданию, в стене имелось окно. Оно было раскрыто и выполняло роль стойки. По ту сторону окна стояла, упершись в подоконник, темноволосая женщина, а по эту – молодая девчонка в переднике и чепчике, здешняя служанка. Они вели меж собою перепалку громким шепотом. Слов было не разобрать, но голоса сочились ядом. Подводя итог спору, женщина махнула рукой в сторону Миры и рявкнула громче прежнего:

– Что застыла? Гости! Иди, работай!

Служанка фыркнула и с большой неохотой подошла к ним.

– Чего вам?

– Не больно ты любезна, – буркнул Ванден.

– Любезничать не нанималась. Так чего хотите?

– Пива принеси.

– Две кружки?

– Одну.

– Всего-то? Да уж.

Она ушла к стойке.

– Скверно идут дела у этой Греты Элоизы, – сказал воин.

– Почему так считаете?

– Служанка распоясалась – видать, давно ей не платили. Да и дом маловат для гостиницы.

Дом имел всего два этажа и был аккуратен, но скромен. Сколько комнат в таком поместится? Четыре? От силы шесть. Кабак вынесли на улицу, чтобы выгадать место внутри дома. А вон там, справа, уродливая дощатая пристройка – видимо, прибавили еще одну комнату. И огородик у парадного входа. Каждая монетка на счету…

– Здание не строилось под гостиницу, – догадалась Мира. – Это был ее собственный дом. Когда дела пошли плохо, стала сдавать комнаты.

Служанка принесла пиво.

– Полторы звездочки с вас.

– Сразу?

– Нет, в День Изобилия.

– Нахальная ты. Сказать бы хозяйке, чтобы проучила.

– Ой, умоляю! Вон она, хозяйка. Идите, жалуйтесь.

Мира сунула ей три звездочки.

– Твою хозяйку зовут Грета Элоиза?

– Ее и спросите.

Служанка отошла, уселась за стол к мужикам. Спустя минуту деланно и грубо захохотала. Мира присмотрелась к хозяйке. Худая женщина, волосы завязаны узлом на затылке, руки костлявы и морщинисты. Ворот блузы расстегнут, открывая шею: дряблая бледная кожа. Старость уже поймала эту даму в свои объятия – неестественно рано, ей вряд ли больше сорока. Впрочем, глаза женщины – огромные и карие – были дивно красивы. Такие же и у служанки…

– Сир Ванден, дела у них еще хуже, чем думаете. Служанка – дочь хозяйки.

Рыцарь хмыкнул. Мира собралась с духом и направилась к стойке. Хозяйка встретила ее хмурым взглядом исподлобья.

– Доброго вам здравия, сударыня.

– И тебе…

– Позвольте спросить. Знакома ли вам леди Лейла Тальмир?

– Не слыхала.

Она лгала: Мира успела поймать миг, когда зрачки женщины расширились.

– Сир Джон Корвис, сир Клайв Стагфорт. Эти имена вам также ни о чем не говорят, сударыня?

– Ни о чем.

В этот раз ничто не отразилось на лице.

– Сударыня, прошу вас, помогите мне. Я должна поговорить с Лейлой Тальмир.

– Нечем тебе помочь. Я ее не знаю. Ступай.

– Будьте добры, выслушайте. Сир Стагфорт был моим отцом. Он погиб в марте – убит. Я ищу тех, кто это сделал. Думаю, у отца и капитана Корвиса были общие враги.

– Твои заботы, сиротка. Меня это не касается. Не знаю этих людей.