Отойдя от окна, хозяин снял с полки деревянную коробку, открыл крышку и, заглянув внутрь, слегка потряс ее. Фиолетовые кристаллы заиграли на свету, доказывая, что они в полной готовности – только насыпь.

– Нет, так нельзя, – покачал головой хозяин и, закрыв крышку, поставил коробку на место. Потом вернулся к окну и, снова посмотрев на работников, вздохнул. – Кабы не хвороба, сам бы все сделал, а так…

Подумав еще минуту, он махнул рукой и, выйдя во двор, двинулся в сторону соседского дома, а подойдя к забору, разделявшему два хозяйства, крикнул:

– Эй, Кускит!

– Здесь я, – угрюмо ответил сосед, появляясь из сарая, где чинил тележное колесо.

– Подойди сюда.

– А на что?

– Поговорить надо.

Кускит оставил инструменты и подошел к забору.

– Чего звал, Ворбит?

– Ближе подойди, дело такое, что шуму не надобно.

Ворбит огляделся и положил руки на забор. Кускит тоже подошел и остановился в двух шагах. Его собака залаяла, пришлось на нее прикрикнуть.

– Слышь, Кускит, дело у меня к тебе. Видишь моих работников?

– Вижу, – покосившись на огород соседа, ответил Кускит.

– Кафтанчики их видишь, на заборе висят?

– Ну…

Ворбит снова огляделся.

– Давай убьем их, одежку продадим – серебра немало выручим, там одни сапоги на серебряный талер потянут.

– А сам-то чего?

– Хвораю я, ты же знаешь.

Ворбит покашлял, чтобы сосед видел, в чем причина.

– Ну так отрави их – и всего делов.

– Да я думал, только не годится это. Заблюют они одежку, а этого допустить никак нельзя. Лучше, конечно, придушить. Как в прошлый раз, помнишь?

– Не хочу я. Мне и те до сих пор снятся, ответа требуют. Не хочу я в это дело лезть, чтобы потом в деревне говорили.

– Ну, не хочешь, и ладно.

Ворбит сделал вид, что его и самого это дело совсем не интересует.

– Чего строгаешь-то?

– Спица сломалась.

– Понятно…

– Кускит, куда корыто подевал, я найти не могу?! – донеслось со двора.

– Баба твоя?

– Ага.

– А давай ее убьем? – неожиданно предложил Ворбит и, видя, как расширяются глаза соседа, хрипло засмеялся: – Не пугайся, Кускит! Шуткую я, шуткую!

Продолжая смеяться, Ворбит повернулся и пошел к своему дому.

Еще понаблюдав за временными работниками, Ворбит прикинул, что примерно через час они закончат, и полез в подпол, чтобы достать еды.

Хоть Ворбит и жил бобылем, хозяйство у него было крепкое, в подполе имелись и пенное пиво, и смалец, и солонина, и копченый окорок. А еще солений без счета, варенье ягодное и пчелиный мед.

Заставив стол угощениями, Ворбит вышел в огород и двинулся вдоль грядок, проверяя работу. Воды везде хватало, кое-где она даже стояла.

У забора Ворбит пощупал материал сначала одной, потом другой куртки и остался им доволен.

– Знатные кафтанчики, – повторил он и стал дожидаться возвращения работников, которым оставалось принести по паре ведер.

Наконец они поднялись по лесенке, вылили в грядки воду и, сдав хозяину ведра, снова спустились к воде – помыться.

Ворбит еще раз полюбовался на куртки и вернулся в дом, чтобы нарезать окорока и разложить по тарелкам соленья.

Увидев возвращавшихся с мокрыми головами работников, он стукнул в стекло и махнул, чтобы заходили, а сам налил в плошку свежего меда и насыпал в соломенную хлебницу простых калачей.

Работники сняли сапоги на крыльце и вошли в одних обмотках – уже отполосканных; от них на некрашеном полу остались мокрые следы.

– Ничего, что мы тут наследили? – спросил Клаус.

– Пустяки – высохнет, – сказал ему Ворбит. – Садитесь, братцы. Хорошо поработали, теперь можете и брюхо набить. Ешьте, ничего не жалко.

– Ух ты! – поразился Ригард, увидев стол во всем великолепии наполненных тарелок и плошек.