– Принес карту? – донесся откуда-то хриплый голос.

Наконец-то Торан увидел друга. Это был Бык Хоругвеносец, когда-то изуродованный до неузнаваемости палачами Его Военного преподобия.

Торан вынул из-за пазухи свиток и показал Быку.

– Садись. И приготовь меч на случай, если тебя перехватят. От Графа всего можно ожидать.

Торан опустился на стул и, положив меч на колени, закрыл глаза. Комнату наполнил аромат жженого поросячьего дерева.

– Повторяй за мной, – сказал Бык. – «Эум вей дхум те наэм наар».

Торан начал вслед за Быком произносить непонятные слова. Вдруг он почувствовал, что теряет вес. Пропитанная травами избушка растворилась во мгле. Уши перестали слышать, глаза – видеть. На секунду Торан потерял сознание, а когда пришел в себя, понял, что стоит в кабинете начальника глубокой астральной разведки…»

Ира подняла голову и посмотрела на стену. Там висела фотография киношного Торана с мужественным небритым лицом и художественно порванными рукавами. Ира снова уронила взгляд в страницы.

– «Эум вей дхум те наэм наар…» Запомнить легко.

Ира вообразила себя Тораном, который, похитив у Графа карту повстанцев, прибежал к избушке Быка и теперь хочет перенестись в Управление.

– Эум вей дхум те наэм наар, – для чего-то басом повторила Ира. – Эум вей дхум те наэм наар… Эум вей дхум те наэм наар.

Вдруг она с некоторым испугом почувствовала, как нечто невесомое, составляющее главную ее суть, отделяется от плоти и костей и утягивается, словно дым в трубу, куда-то вверх по слегка наклонной траектории.

Последовал секундный провал в сознании, после чего Ира поняла, что стоит в каком-то кабинете.

Ира испуганно огляделась. Напротив нее, у стены, возвышались два шкафа. Они словно улыбались, показывая ряды одинаковых папок, похожих на зубы. Между шкафами в широкой раме помещался портрет седого старца с невероятно длинными усами, заплетенными в косицы.

Под портретом за толстоногим столом сидел худощавый мужчина в белом парике. Перевязанная черным бантом косица парика торчала кверху, как собачий хвост. Мужчина был одет в голубой камзол, расшитый серебряными нитками. Почти трогая бумагу острым, вороньим носом, он что-то выводил гусиным пером в огромной книге. Она была столь велика, что человек среднего роста мог бы использовать ее как постель, улегшись на одну страницу и накрывшись другой. Хозяина кабинета охватывало приятное синее мерцание, в котором иногда возникали и тут же гасли желтые звезды.

Ира беспомощно оглянулась. За ее спиной находилась гладкая, оклеенная серыми обоями стена, без каких-либо признаков дверей. В кабинете их вообще не было. Связь с внешним миром осуществляли только два окна. Ира подняла подрагивающую руку, чтобы поправить подогнувшийся ворот пижамы, и в ужасе застыла. Ее ладонь, как и все тело, окружал качающийся из стороны в сторону розовый свет. Более того, никакой пижамы теперь не было! Вместо нее на Ире фантастическим образом снова был надет потертый джинсовый костюм.

Облизав горячие губы, Ира вновь глянула на мужчину за столом. Он был так погружен в писание, что не замечал ее. Чтобы привлечь его внимание, Ира кашлянула. Вздрогнув, человек в парике поднял голову. Тут же его черные брови пробежали по лбу и пропали под сенью парика.

Секунд пять он молча пялился на Иру. Та, чувствуя неловкость происходящего, не решалась заговорить первой и переминалась с ноги на ногу.

Мужчина машинально потыкал пером в чернильницу, однако попал лишь с третьего раза. Наконец он медленно поднялся и широко развел руками.

– Они что, с ума сошли?

Ира нервно теребила замочек «молнии» на куртке.