– Пришли, – произнес Тритон, жестом останавливая спутников.

– Это что, оно самое? – Малёк с интересом разглядывал почерневшее от времени и былых пожаров здание.

– Да, – коротко ответил сталкер.

– А вон там что блестит? – щурясь, спросила Вобла.

Тритон довольно кивнул. «Молодец, девка, разглядела».

– Аномалия «кисляк». Редкая очень. Я ее сам один раз только до этого видел.

– Идиотское какое-то название!

– Зато действует так, что не до шуток будет. Попадешь в радиус ее захвата – пиши пропало. Сцапает тебя, обездвижит и начнет растворять. Медленно, до самых костей. Словно кислотой. Ты все чувствуешь, но не можешь даже пошевелиться.

Довольный произведенным на спутников эффектом, Тритон скинул рюкзак на землю, начал в нем что-то выискивать.

– Значит так. Я сейчас пойду к Арматурному, а вы будете сидеть здесь и ждать меня. Я быстро, туда и обратно. Или со мной пойдете? – Хмуря брови, сталкер глянул на спутников.

Те энергично замотали головами.

– Вот и хорошо. Оставлю вещички здесь – не трогать!

– За кого ты нас держишь? – возмутилась Вобла.

Тритон пожал плечами. Общение с людьми, конечно, не было его сильной стороной, но одно он знал точно – доверять нельзя никому.

– Скоро вернусь.

Крадущейся кошачьей походкой сталкер направился в сторону завода, через каждые десять шагов останавливаясь, чтобы проверить, не притаилась ли поблизости какая-нибудь опасность. Чутье молчало. До острого слуха опытного бродяги донесся звериный рык. Тритон безошибочно определил по звуку свинорыла, судя по всему, находящегося далеко. «Сюда не сунется», – решил сталкер. Еще монотонно гудела «энерго», тоже неблизко, а больше никаких шумов, предполагающих потенциальную угрозу, не обнаружилось.

Тритон миновал густые заросли кустарника, вышел к площадке, где покоились развалины проходной металлопрокатного завода. Густо облепленная паутиной будка охранника, внутри которой лениво копошился жирный черный паук; погнутый и лежащий в траве, словно мертвая змея, шлагбаум; битый кирпич, – все здесь было насквозь пропитано запустением и тленом. Северная сторона, промытая за долгие годы грунтовыми водами, и вовсе обрушилась в бездонную яму, из которой иногда доносились странные звуки, похожие на вздохи и стенания.

Сталкер по привычке попытался считать следы, но ничего не нашел. Пусто. Все было покрыто толстым слоем бетонной пыли.

«Странно, – подумал Тритон, ступая на территорию завода. – Если наемник Рахимыча заходил сюда, то должен был оставить хоть какие-то отпечатки, не по воздуху же он, в самом деле, пролетел. А никаких следов нет. Даже старых, – отметил про себя сталкер. – Если и был тут кто, то очень давно. Возможно, заходили с другой стороны», – пытаясь придумать правдоподобное объяснение сложившейся ситуации, подумал Тритон.

Но и с другой стороны ничего похожего на следы не оказалось, как пристально он ни всматривался.

Вспомнил координаты нахождения схрона: семь метров на север от первого канализационного люка, потом направо. Там, в груде обломков кирпичей и бетона, и должен был лежать этот загадочный мешок, за который жадный барыга отстегивал аж четыре куска.

Люк нашелся быстро, необходимое расстояние было отмерено точно, но никакой груды мусора, как, собственно, и мешка, там не было. Только ровная площадка, чисто выметенная ветрами и вымытая дождями.

Тритон еще некоторое время походил вокруг, выискивая среди испещренного кавернами асфальта другие люки и лазы. Закрадывалось подозрение, что это он сам, сталкер, что-то напутал: может, не так расслышал или зашел не с того бока, ведь Рахимыч никогда не ошибался в координатах, и если говорил «семь метров», то непременно через семь метров вещь и находилась, хоть линейкой отмеряй.