– А как же эти… проверки на дорогах? – спросил Женька. – Документов-то у нас как не было, так и нет.

– Ничего, – сказал Мартин. – Выскочим теми дорогами, которые на карте не нарисованы. Не впервой. Там патрулей не бывает, а значит, и документы проверять некому.

Они действительно выскочили.

Но тот же Женька, который не без оснований считал, что неплохо знает Москву, вряд ли смог бы повторить путь, которым вывез их из города Мартин на старом «Фольксвагене», которому по самым оптимистичным подсчетам было никак не меньше двадцать лет.

Впрочем, Женька знал свою Москву, а это была Москва совсем другая. Похожая во многом и где-то даже совсем одинаковая. Но все равно – другая. Это следовало принять как данность и не слишком беспокоиться.

Сначала они крутились по узким проездам внутри жилых кварталов. Потом въехали на неохраняемую территорию какой-то заброшенной промзоны и оттуда попали на пыльную грунтовку. И в конечном счете, миновав обширную и дурно пахнущую (не спасли даже закрытые окна) свалку, добрались до латаной-перелатаной асфальтовой дороги, которая, долго петляя, и вывела их на нужное шоссе за пределами города. К этому времени уже наступил вечер, солнце опустилось к самому горизонту, и прямо перед ними светился в половину неба красивый подмосковный августовский закат.

Их остановили, когда до нужного поворота в лес оставалось не более десяти километров.

Милицейский «жигуль» с работающей мигалкой на крыше расположился на обочине сразу за поворотом, и массивный гаишник с короткоствольным автоматом «АКС» на левом боку косолапо шагнул на край дороги и махнул жезлом.

– Этого нам только не хватало, – пробормотал Мартин, останавливая машину. – Откуда они тут взялись? Ч-черт, обидно…

– Что нам делать? – спросил Никита.

– Ничего, – ответил Мартин. – Сидите и молчите. Говорить я буду.

– Прямо как в кино, – сказала Маша.

– Ага, – согласился Мартин, – только…

Но закончить мысль ему не дали.

– Всем выйти из машины с поднятыми руками! – рявкнул сзади усиленный динамиками голос. – Повторяю! Немедленно всем выйти из машины с поднятыми руками! В случае сопротивления открываем огонь на поражение!

– Попались, – констатировал Мартин, сунул обе руки под сиденье, пошарил там и, повернув голову к Никите, который сидел рядом с ним, буднично осведомился:

– Стрелять умеешь?

Вероятно, помогло то, что нарвались они не на профессионалов своего дела, а на обычный, хоть и вооруженный автоматами, милицейский наряд. Будь иначе, вряд ли бы все закончилось тем, чем закончилось. А так…

Мартин и Никита, распахнув двери, выпали наружу и немедленно, без всякого предупреждения, открыли огонь. Никита – по милицейским «Жигулям», Мартин – по гаишнику, который уже успел за это время приблизиться к ним на несколько шагов, небрежно перебросив автомат на правый бок, под руку.

Впрочем, автомат ему не помог.

Мартин стрелял быстро и метко, и влепил одну пулю гаишнику в правое плечо, и еще две – в ноги. По одной на каждую. Никита же пробил «Жигулям» два колеса из четырех и вдребезги разнес боковое стекло. Попал он в кого-то или нет, так и осталось неизвестным – в ответ не стреляли и не кричали. Только стонал, лежа на земле, раненый гаишник.

Никита убрал палец со спускового крючка. В обойме у него оставалось два патрона, а есть ли запасная и сколько еще придется стрелять, он не знал.

– Держи «жигуль» на мушке! – крикнул Мартин, вскочил, кинулся к раненому, забрал у него автомат и, пятясь, отступил на исходную позицию. – В машину! Уходим!

– Всех убили? – поинтересовалась Маша, когда «Фольксваген», как умел резво, тронулся с места и набрал скорость.