Никаких признаков цивилизации.

Не гудят на реке моторы, не тянется по небу… ни хрена. Впрочем, там пока ничего не видно, все до сих пор затянуто сплошной пеленой тонких серых облаков, в той стороне еще идет дождь. Подойдя к обрыву с правой стороны узкого, заросшего ивняком овражка, я осторожно вытянул голову. Неудобное место, вниз видно плохо.

– Ты смотрел, что непосредственно под нами?

– Я высоты боюсь! – дежурно отшутился бывший десантник.

Пляж-полка имелась только в одном месте, на большом протяжении берег обрывался в реку стеной. Медленное течение постепенно подмывало мягкий грунт правого берега, постепенно меняя русло, земля осыпалась, одиночные сосны, осмелившиеся произрасти в опасной зоне, падали в воду и уходили в путешествие к низовьям. На галечной полке лежала груда наваленных друг на друга деревьев, вынесенных течением…

Назад! Ух, черт! Чуть не свалился, кромка осыпается.

Лес вырос на холме. С правой стороны, как и к воде, он заканчивался обрывом. Слева виднелась узкая поляна, даже нормальное дикое поле, спускающееся к реке. Примерно через километр там опять начинались береговые заросли, стоящие уже в низине. Из-за холма на реку смотрели горы – невысокие, сплошь покрытые густой зеленью. Заметил ручеек.

За склоном простиралась окрашенная заходящим солнцем безбрежная равнина холмистой тайги. Вдалеке – еще один горный массив, со снежными шапками. Тут и там виднелись редкие полянки, в паре мест подальше зеленели нормальные «поля» в несколько гектаров. Наверняка там бродят тучные и жирные стада дичи, чувствую, поохотимся.

– Хреново, Гоб.

– Отчего печалька?

– Мы на возвышенности. А радио родное все не ловится.

– Значит, подберемся ближе. Что это там? Дай-ка…

Наглый Гоблин залез в нагрудный карман и вытащил мой бинокль.

Тут и мой взгляд уперся в неожиданное.

– Мишка, дорога?

– Точно! Дорога!

Извилистая коричневая ниточка грунтовки змеилась по равнине, приходя с севера, и пряталась за холмом, на котором мы стояли во весь рост. Обрыв тянулся и дальше, постепенно понижаясь, лес мешал обзору слева.

– Кастет, лодка на реке!

Пошли события!

В километре от нас по реке двигалось темное пятнышко. Катер?

Трахома, Гоб, где моя оптика?!

– Присели.

Напрягая глаза, я изо всех сил старался разглядеть движущийся объект, отметить хоть какие-то подробности. Черт, как мало освещения, что за невезуха. Словно услышав мои стенания, выглянувшее из-за туч солнце сразу добавило света и красок.

– Бинокль верни, в глаз дам.

Так, ребята, это не катер и не моторка. Теперь я уже не сомневался, что по реке плывет обыкновенная лодка, даже не парусная. Пять человек, четверо на веслах. Тип судна интернациональный, без особенностей, лодка и лодка. Через несколько минут она вышла на видное, хорошо освещенное место, но я так и не смог заметить у человека, сидящего на кормовой банке, черного штриха висевшего за спиной ствола. Нет оружия?

– Дай бинокль! – теперь уже попросил Гоб.

Знаете, мне не хотелось тарзанским голосом прокричать «Э-ге-гей!» и «Мы тут, друзья!». Вот совсем не хотелось.

– Шляпа на дне лежит.

– Что за шляпа?

– Азиатская, конусная, в Шанхае таких навалом видели.

Сюрпрайз…

Лодка уходила за каменный мыс.

Хватит пока. Так, значится… Картина частично вырисовывается. Впереди река, где-то за спиной, по нашему берегу – грунтовка. Артерий в округе хватает, будем разбираться.

– Завтра прочешем лес, найдем грунтовку, – решил я.

Больше на берегу делать было нечего. Только скинуть неделовые остатки разобранного медведя. Хорошо бы, кстати, сохранить шкуру, может пригодиться. Поскоблить да распялить на чердаке – там труба, тепло, сухо.