– Конечно, сэр. Но позвольте сначала узнать, с кем я имею честь разговаривать? – пытаясь скрыть напряженность в голосе за вежливостью, спросил Листел.

– Ах да. Я Норлем. Можете обращаться ко мне без титулов, просто по имени, – мужчина протянул ладонь для рукопожатия. Рукав его накидки слегка задрался, позволив блеснуть алым цветом камню в нарукавнике.

«Наверняка специально», – подумал герцог Листел и не спеша протянул в ответ свою руку.

– Теперь могу я попросить вас показать мне сад, милорд? – учтиво спросил Норлем, слегка развернувшись по направлению к саду.

За любезностью в его голосе чувствовалась сталь. Герцог, умевший отлично улавливать малейшие оттенки интонации собеседника и распознавать скрытый в них смысл, понял, что его личное желание сейчас никого не интересует. Этот мужчина появился именно здесь для того, чтобы поговорить с ним, Антонимом, захочет он того или нет. И все же это интересно. Герцог уже отчаялся найти способ воплощения их с королем плана, как объект поиска сам пришел к ним.

Пока они шли к саду, Норлем завел светскую беседу о погоде, архитектуре дворца и еще о чем-то, чему Антоним любезно вторил. Попадающиеся на пути стражники и слуги, спешащие по делам, кланялись в приветствии герцогу и его спутнику, которого никогда не видели. Раз такой гость в компании правой руки короля, ни у кого даже не возникало вопроса, как он попал на охраняемую территорию дворца. Иним шел неторопливо, кивая встречающимся людям, словно он был частым гостем в королевском доме. Когда мужчины зашли на территорию сада, Норлем сделал неуловимое движение, словно что-то нарисовал в воздухе, и герцог едва успел заметить, как блеснула и тут же погасла тонкая нить вокруг них.

– Это чтобы наш разговор остался только между нами, – пояснил иним.

Герцог кивнул в ответ, ожидая, что же гость скажет дальше. Он слышал об их способностях видеть мысли в голове собеседника, но не был уверен, что это действительно возможно. На всякий случай Листел попытался расслабиться и не позволить заполнять сознание различным мыслям, которые не хотел бы открывать собеседнику. Они неспешно двигались по аллее и Норлем с расстановкой говорил:

– Непростое сейчас для короны время, да? Некоторые личности не желают повиноваться и пропускают через свои грязные руки деньги, положенные государственной казне. Разбойники разгулялись, мешают честным людям нормально жить и работать. Правят герцоги, которые плевать хотели на интересы короны и защиту своих подвластных земель… Среди людей все зреет и зреет недовольство, некоторые даже поговаривают о бунте и отказе от налогов, вы знали? Нет? Это досадно, милорд Листел. А подпольным разорителям нет дел до королевской обязанности перед народом, они лишь расшатывают ее положение, не так ли? Есть у вас план, как с этим разобраться? Вы ведь голова короля в подобных вопросах, насколько я знаю?

Герцог Листел сохранял невозмутимость и внимательно слушал своего собеседника, пытаясь не подпустить волнение, которое так и стучалось в голову. Они проходили мимо раскидистого кустарника, с которого свисали гроздья синеватых ягод, Антоним задержал на нем взгляд, усмиряя мысли, и неторопливо ответил, подбирая нужные слова:

– У нас действительно есть сложности в некоторых областях, и мы работаем над их урегулированием. Но позвольте спросить, откуда вам известно про назревающий бунт и возможный отказ от налогов? – герцог Листел повернулся лицом к собеседнику.

Они стояли в тени деревьев, окруженные живописным пейзажем королевского сада, а вокруг не было ни души. Норлем пожал плечами, склонив голову на бок, неспешно проговорил: