Понятно, что гораздо большие шансы быть интегрированными в некие региональные (международные) над (или вне) государственные нормативные целостности, адаптироваться к ним и затем внутри них претерпевать известную унификацию, обладают системы законодательства тех государств, которые имеют общие (либо достаточно близкие) исторические, социокультурные традиции, принципы общежития и др.»[20]. «Новые содержательные моменты» «былой социокультурной идентичности» не возможны вне проявления, фиксации и воспроизводства особой ценности как самой личности, так и новому воплощению и прочтению ее прав, свобод, обязанностей.

Произошли крупные политико-правовые преобразования, получившие соответствующее правовое оформление, изменились цели и задачи законодательства, произошли радикальные институциональные преобразования государственного характера. Соответственно изменилось и место юридической науки в правовой системе, степень ее влияния на общественные процессы. Стало ли оно весомее с точки зрения научного обоснования государственно-правовых проектов? Полагаем, что однозначно на этот вопрос ответить сложно. В деятельности законодательных органов федерального и регионального уровня, муниципального правотворчества влияние мнений отдельных ученых, экспертирования вероятно увеличилось. Важно, чтобы в юридической деятельности в целом учитывались достижения в области юридических наук, отражалось концептуальное мышление юристов в проектах нормативных правовых документов, имеющих особое перспективное значение.

6. Взаимосвязанность и взаимозависимость правотворчества и правоприменения на единых ценностных основаниях, целевых установках; их органичное сочетание. Закон не может быть выражением лишь конъюнктурных интересов, непосредственным реагированием на сложившуюся ситуацию. Для этого существуют подзаконные нормативные правовые акты. Он в идеале обязан быть направлен (чтобы не принимать каждый год новый закон по одному и тому же поводу) для развития прав и свобод, возложения обязанностей, способствовать в таком качестве благополучию государства и служить общественной пользе. Закон есть в известном смысле – научно обоснованное и прогностическое средство достижения личной и политической свободы на основе баланса прав и обязанностей с жестко принятыми этими же индивидами и исполняемыми санкциями.

Речь идет о принципах правотворчества и правоприменения. Главное в вопросах создания нормативных правовых актов выдерживать ориентацию на их гуманистическую направленность, реальность исполнения, рациональность, финансово-организационную и кадровую обеспеченность, научность, неразрывность с нравственными позициями, коренящимися в общественных устоях. Аксиологические основания нормотворчества выражают универсальные достижения человечества в обретении каждым человеком уважения, достоинства, чести.

Правоприменение должно находиться на этих же позициях. В противном случае, как это иногда и случалось, мы получим закон ради закона, а правоприменительная практика будет следовать свои путем, руководствуясь сложившимися стереотипами. В последние годы были достигнуты определенные результаты в научных исследованиях, благодаря использованию методологии, не исключающей человека как самодостаточную ценность. Вполне понятно, что и нормотворчество, воля нормоустановителя не могут быть безразличны к ценностям, которые присутствуют в обществе, сознании, циркулируют как ценностные пояса защиты от несправедливости, хаоса, вседозволенности. Аксиологические ряды с помощью которых можно ориентироваться нормоустановителю, вырастают из духовно-культурных традиций общества. В этом отношении «историческая школа права» осуществила важный шаг в осмыслении права как части культуры, атрибутивно присутствующей в социокультурных корнях социума. Однако естественные права теперь широко принимаемые, по крайней мере, на уровне теории, автоматически не переходят в нормы права и статьи нормативного правового документа.