В самом деле, какой бы парадигмальный выбор ни сделал исследователь, это во многом лишает его собственного маневра. Отвечая на вопрос Ж.Пиаже «За кем же пойдёт Луна?», исследователи часто предпочитают сохранить на него детский ответ, не теряя уверенности, что «Луна идёт именно за мной».

Коммуникация при этом становится «мостом над пропастью», объединяющим сторонников разных позиций и формирующих не некую третью позицию, а «становящуюся позиционную целостность», сочетающуюся с особой разновидностью рефлексии, которую вслед за Ж.Пиаже можно назвать «децентрованной». Эта разновидность рефлексии выглядит как последовательный перебор каждым участником возможных позиций в данной исследовательской ситуации. Иными словами, «децентрованная» рефлексия – это процесс последовательной мысленной реконструкции позиции и логики каждого участника ситуации (постановка себя на место каждого другого и взгляд на ситуацию как бы его глазами), а затем верификация в процессе коммуникации того, что было понято в результате этой рефлексивной операции. Такая децентрованная рефлексия становится важным инструментом парадигмального анализа, поскольку позволяет выявить парадигмальные влияния, которые оказываются на каждого участника коммуникативной ситуации. Важно подчеркнуть, что децентрованная рефлексия оказывается доступной только в состоянии рефлексии второго уровня (по Г.Марселю).

Описывая ход мысли, развёрнутый в «Бытии и времени» Мартина Хайдеггера, Юрген Хабермас пишет: «Хайдеггер дополняет свой мир–анализ новым измерением – интерсубъективными отношениями, которые связывают Я и Других» [137, с 159]. Сам М.Хайдеггер сформулировал это так (перевод В.В.Бибихина): «не «бывает» ближайшим образом и никогда не дано голого субъекта без мира. И так же в итоге не дано сначала изолированное Я без Других» [139, с. 139-140].

Используя терминологический конструкт «жизненный мир» Эдмунда Гуссерля, Юрген Хабермас отмечает: «Жизненный мир в равной степени присутствует в структурах интерсубъективности языка и возвышается над той самой сферой, в которой субъекты, способные к языку и действию, пытаются прийти к соглашению относительно чего-либо в мире» [137, с.159]. Схожая трактовка терминологического конструкта «жизненный мир», например, разворачивалась Альфредом Шюцем: «само человеческое существование соотносится с существующим жизненным миром как сфера практической деятельности, изначально наделенная человеческим смыслом [167, с.188].