(Опять же, не только в части и контексте осады, что требует впятеро большей мобилизации в сравнении с обороняющейся стороной – и столь же превосходящих бюджетов, притом что о ту пору ренты «печатного станка» еще не образовалось как этакого мета-ресурса). Как известно, еще некоторое время Советы выполняли договорные обязательства в части экспорта продовольствия в обмен на капитальные товары («технологии») – даже тогда, когда случались неурожаи, а Запад отказывался в рамках оплаты принимать и золото. Вскоре он получит свой Дефарминг и свою Депрессию, что без лишней мнительности возможно рассматривать и как самонавлеченное воздаяние, и как предпосылки для отыгрыша военного (к вопросу qui prodest – «кому выгодно», в смысле необходимых либо достаточных средств к достижению грандиозных целей установления «гегемонической стабилизации» как дегенеративного и, в общем-то, обреченного на хирение лидерства по мере вытеснения достойного спарринг-партнера, в т.ч. в смысле ценностной альтернативы в рамках институциональной диверсификации либо кибернетической «остойчивости», что проглядывается и парсимонно рационализуется в ретроспективе).

Но ускоряющееся же образование дефицита продовольствия, смягчая («митигируя») вспышки голода и недовольства, приходилось пополнять и возмещать в самые сжатые сроки. Именно это – помимо культивирования теоретической вкусовщины и творческой ревности в террариуме «научных сокамерников» – висело дамокловым мечем обязательств над порой незадачливыми новаторами вроде Лысенко. Ему поручалось и от него ожидалось буквально непрестанное чудотворение на ниве агрономии, с охватом не отдельных ниш, но широких массивов как культур, так и технико-технологических подходов с целью обеспечения урожайности в кратчайшие сроки, снижения рисков для поросли и порчи для уже собранного и складируемого.

В этой связи, дело уже не в том, верил ли он в «истинность» основ генетики (что и по сей день концептуально едва проверяемо, учитывая, что открытые законы – менделевы, чаргаффовы, компакт-глобулярности ДНК-спирали – доказаны недавно или остались идеальными, статистически реализуемыми лишь на больших массивах повторов, а не в отдельных случаях либо конкретных контекстах, на что одиозус и указывал в своей критике упорства «академиков» среди прочих моментов). Читая фрагменты его трудов, – как и вынужденных «докладных» -объяснительных, чаще в ответ (ибо основная масса доносов приходилась против него, хотя бы в силу его научно-методического одиночества, даже если многочисленные оппоненты писали или «стучали» понемногу каждый), – едва ли в глаза бросается малограмотность или пресмыкание мысли. Скорее наоборот: и слог небеден (если только не тщаниями корректоров), и замыслы смелы, пусть и дилетантски широки, как и поспешно обобщительны. (Чего стоит гипотеза о наследовании и воспроизводимости всякой вообще тканью, а не только генетико-специфичной, основных параметров вида и рода, – впрочем, также не вполне опровергнутой версией монадности). Против же главным образом выступал в отношении небесспорных методов селекции, принятых в тогдашней евгенике и инцухт-подходах (фито-аналог инбридинга, или насильственного инцеста, с целью вызвать усиление данного признака, пусть и ценой подавления либо вырождения прочих). В ответ на критику в части якобы отказа опираться на передовые Западные подходы со стороны цеха чистых теоретиков (чей реванш «странным» образом совпадет с разоблачительными тезисами хрущевского доклада, самой временной корреляцией скорее бросая тень на оба как тенденциозную кампанейщину), Лысенко указывал не только на недоказанность их якобы безусловно-превосходных результатов либо ирреплицируемость экспериментов в несхожих условиях, но и на неприемлемость подражательного охранительства там, где очевидна реакционность расово-фашистских парадигм, лежащих в основании селекционных подходов. В самом деле, так ли разнятся евгеника – и сегрегация Прогрессивной эры, одержимость коей эффективностью, предсказанная еще Лениным для раннего империализма, будет перенята и подхвачена Гитлером в рачительно-прагматичном подходе не только к «недоарийскости», но и к утилизации ее невосполнимого остатка: либо совместные карательные операции – либо изъятие золотых коронок и материалов для специфических мыловаренной и кожгалантерейной отраслей).