– Всё вместе! – посмеялся и Сергей. – Похоже, я тоже привыкаю, поэтому показывай своё детище и рассказывай, что получается.
Вот это – говорить про своё изобретение – Матвей мог бесконечно долго. Сергей терпеливо вникал не перебивая и подсознательно размышлял, сопоставляя услышанное со своими планами. С особой гордостью, Кулябкин демонстрировал полученную тёмно-грязную, с запахом горелой резины, жидкость как прообраз будущей нефти.
– Оно только тлеет, – сияя всеми морщинками увлечённого лица, говорил изобретатель, – но до нефти рукой подать. Вот полюбуйтесь и понюхайте!
Матвей сунул гостю под нос пол-литровую банку. Но обоняние у городского человека уже не реагировало на запахи. Тем не менее, Сергей шумно втянул воздух, многозначительно выдержал паузу, одобрительно кивнул головой и показал характерный жест с большим пальцем правой руки, соображая, что напоминает эта бурда.
– Ну как? – торжествующе воскликнул Кулябкин. – Почти бензин! Правда, он ещё не горит… – слегка поник голос изобретателя, но тут же вновь окреп: – Но это, как говорится, дело времени и недолгого труда!
Продемонстрировав своё хозяйство, Матвей пригласил гостя в дом для дальнейшего разговора. К тому времени Сергей настолько адаптировался, что даже почувствовал прилив сил и нарастающее чувство голода. “Действительно, – мелькнуло в голове, – в носе уже не жжёт, запахи не ощущаются, а усталость значительно уменьшилась. Неужто и правда этот самородок добился каких-то целебных эффектов?”
В связи с сильными желудочными позывами, деревенское гостеприимство оказалось как нельзя кстати. Когда Марфа накрыла стол простой, но сытной сельской едой, и выставила бутылочку собственной наливки, Сергей почувствовал полное уважение к Кулябкину.
– Так всё-таки, – начал гость, выпив полрюмки, – сколько понадобиться времени для получения полноценной нефти? Месяц, год, два…
Кулябкин замялся, почему-то виновато взглянул на жену, прожевал откушенный кусок сала и сказал:
– Ежели грязь не подведёт, в смысле концентрации углей, и пневматика не разгерметизируется где-нибудь, будь она неладна, то… через полгода…
– Отлично, хотя спешить не надо. Перефразируя героя известной комедии, я бы сказал так: обществу нужно предоставить полноценную установку и высокого качества чёрную углеводородную нефть! Так? А дело у меня вот какое…
Сергей взял недопитую рюмку, лихо её выпил и продолжил:
– Есть люди, которые захотят выкупить болото!
Кулябкин сразу же вспомнил свой последний сон, переживания о возможной потере ценной грязи и невольно вздрогнул…
Глава 7. Браконьер Рохля
Рыбхоз “Золотая рыбка”, основанный ещё при Брежневе и расположенный к западу от упоминаемого нами болота и леса, был лакомым кусочком для некоторых рискованных любителей чужого добра, или, выражаясь сухим чиновничьим языком, профессионалов-браконьеров. К таким рыцарям лихой удачи, поклонникам рыбной ловли в любом её виде, начиная от примитивных удочек и заканчивая тротиловыми шашками и километровыми сетями, принадлежал и Рохля Даниил Степанович. Впрочем, он не ограничивался только одной рыбой, но и увлекался охотой… по совместительству.
Проживал Рохля в Бургородской губернии, в городке Топинске, что расположился в часе езды от рыбхоза. Имел вид временно преуспевающего человека среднего возраста. Деловая успешность подчёркивалась безупречным ярко-красным пиджаком и выутюженными чёрными брюками, из-под которых выглядывали остроносые блестящие туфли на сравнительно высоком каблуке. Джип “Черокки” органично дополнял “успешное” внешнее убранство Даниила.
Временность преуспевания проскакивала в кошачьей подогнутой фигуре и бегающих глазках, изменчивого, но в основном тёмного, цвета. Иногда Рохля, особенно в присутствии лиц в милицейской или иной государственной форме, напоминал кота, обработанного увесистой дубинкой: голова с наклоном вперёд уходила в плечи, руки опускались к коленям, а шаги становились мелкими, как у нашкодившего животного, изготовившегося дать стрекача!