– Ну-с, дорогая моя юная леди, рад убедиться, что вы вернулись в мир земной.

– Кто вы, сэр?

– Малколм Вернер, сударыня, к вашим услугам.

Ханна со страхом оглядела салон коляски.

– Куда вы меня везете?

– Конечно же в «Малверн», дорогая. На свою плантацию.

Коляска остановилась у хозяйского дома поместья Малколма Вернера, но Ханна слишком вымоталась, слишком пала духом, чтобы по достоинству оценить красоты «Малверна».

Она словно в тумане слышала, как Вернер кликнул слуг, затем ей помогли подняться, почти что понесли по широкой лестнице в спальню. Она безучастно стояла, пока ласковые руки раздели ее и обмыли ее усталое, истерзанное тело теплой водой и вытерли мягким полотенцем. Ханну обступили темнокожие лица, охавшие и ахавшие при виде шрамов и свежих ран у нее на спине. Спину ей обработали каким-то душистым снадобьем, и она на мгновение вспомнила Бесс. Затем Ханну, почти спящую, подвели к большой кровати со столбиками и уложили на пуховую перину, нежно обнявшую ее усталое тело. Последнее, что она почувствовала, перед тем как провалиться в сон, были запах чистого белья и аромат лаванды.

Ханна проснулась от лившегося в комнату солнечного света. Сквозь москитную сетку она увидела чуть колыхавшиеся от ветерка кружевные занавески на открытом окне. Она сквозь сон слышала доносившиеся с улицы звуки. Где-то смеялся ребенок. Ханна была растеряна и не совсем понимала, где находится, она очень смутно помнила события прошедшей ночи. Не успев собраться с мыслями, Ханна снова заснула.

Когда она проснулась во второй раз, то увидела, что с каждой стороны кровати на нее смотрит любопытное темнокожее лицо. Москитную сетку убрали. Ханна просыпалась долго, она приподнялась, чтобы получше разглядеть своих нянек, принявшихся негромко хихикать, увидев, что она очнулась. Как только Ханна села, раздался громкий стук в дверь, которая тотчас же распахнулась, и вошел Малколм Вернер. Ханна сразу же ясно вспомнила минувшую ночь, и к ней вернулись опасения и страх.

В то же мгновение она поняла, что лежит на кровати совершенно голая, и подтянула на себя одеяло, чтобы прикрыть грудь.

Лицо у Вернера было суровое, и опасения Ханны еще больше укрепились. Она ожидала худшего, не зная, в чем оно может выражаться.

– Сударыня, служанки мне сказали, что у вас на спине шрамы, – резко проговорил Вернер. – Это правда?

Ханна молча кивнула.

– Кто так чудовищно с вами обошелся? – Голос его звучал спокойно и сдержанно, но она уловила в нем неподдельную ярость.

Какое-то мгновение Ханна медлила с ответом, хлопая глазами и делая вид, что не совсем проснулась, но она прекрасно услышала вопрос. Как много можно рассказать этому человеку? Если он узнает, что она сбежавшая от хозяина служанка по договору, вернет ли он ее к Стритчу?

Впервые в жизни Ханна поняла, что сама должна сделать выбор, от которого зависит ее судьба. Может, пойти на хитрость и соврать? Или выложить всю правду? И что из этого для нее выгоднее?

Размышляя подобным образом, Ханна из-за полуопущенных век разглядывала Малколма Вернера. Минувшей ночью, даже пребывая в смятении, она уловила в этом человеке какую-то необъяснимую печаль. Теперь Ханна в добавление к ней почувствовала еще и мягкость, доброту и понимание. И сразу же решила рискнуть и рассказать правду.

– Я служанка по договору, – просто ответила она. – Когда вы нашли меня на дороге, я оттуда сбежала.

Похоже, Вернер на минуту растерялся.

– Мне не очень нравится такая система, – наконец, сказал он. – Но договор нужно соблюдать. Рабство мне тоже не очень импонирует, однако у меня много рабов. – Губы его подернулись гримасой, когда он пристально посмотрел на темнокожих девушек у кровати Ханны. – Дженни, Филомне, можете идти. Оставьте нас. – Когда служанки вышли, Вернер спросил Ханну: – Кто отдал вас в услужение, милочка?