Я подошла к Дороти, которая скромно стояла возле родителей и слушала обсуждение последних новостей.

–Я слышала, Кара собирается выходить замуж. Неужели со смерти её первого мужа прошло уже достаточно времени? – удивлённо объявляла миссис Даффи, милая старушка с пышными седыми волосами, убранными в высокую ретро укладку.

–Боже, Милена, мы живём в современном мире и Каре позволительно входить замуж хоть на следующий день после смерти мужа, – с укором ответила вторая милая старушка, имени которой я не помнила. Я улыбнулась с их разговора, когда как моя мама недовольно вздыхала и поднимала брови.

–А что подумают люди? – буркнула миссис Даффи и огляделась. В этом вся суть, каждый в этом помещении думает, что о нём скажут другие люди. Они стремятся угодить, при этом опуская свои собственные желания и потребности. Это может происходить из опасения быть отвергнутым элитным обществом. Все в помещении теряют свою индивидуальность, пытаясь предать свои ценности.

–До чего же дошла наглость людей, мистер Хендерсон! Вы можете надеется на поддержку моей семьи, мы поможем вам, – утверждал подошедший незнакомый мне мужчина и папа признательно ему улыбался, пожимая руку. Папа был в черном костюме, в белой рубашке и в бордовом галстуке, который ему заботливо помогала надеть мама. Я вдруг осознала, насколько похожа внешне на него.

–Ваши дочери танцуют, миссис Хендерсон? – услышали мы позади и развернулись к голосу. Эйден стоял с изумительной улыбкой, ослеплял толпу белоснежными зубами. У мамы растопилось сердце, и она закивала головой, толкая меня в объятия к другу. Я улыбнулась Эйдену за то, что спас меня от скучных разговор и держа меня за руку, мы направились в центр ресторана.

–Сколько ты заплатил за меня? – шуточно спросила я, от чего Эйден закатил глаза и скромно ответил:

–10 тысяч долларов, – от его слов я хмыкнула.

–Не знаю радоваться комплименту или плакать потраченным деньгам за танец со мной, –пошутила я, а Эйден недовольно сжал мою руку.

–Я обязан был пригласить тебя на танец, – вежливо проговорил парень и я наклонила голову.

–Я знаю.

–Тебе очень идет белый цвет, Тереза, – серьезно произнес Эйден и осмотрел меня с ног до головы. Я положила руку на его мягкий черный пиджак, за которым пряталась белая рубашка без галстука и улыбнулась. Вторую руку он держал на весу, прижимая меня к своему телу.

–Давай без наигранных слов, Эйден, – проговорила я, заглядывая в голубые глаза друга. Он цокнул языком и управлял танцем под музыку.

–Я боюсь отдавить тебе ноги, и ты потратишь столько же денег на новую обувь, – я мельком глянула вниз и Эйден хмыкнул.

–Ты перетанцуешь каждого третьего в этом здании, – промурлыкал друг и в его глазах заискрили чертята.

–Что за намёки? – спросила я, сжимая его плечо.

–Тебе освежить память танцем на подоконнике в клубе после дня рождения студента? Насколько быстро тебя унесло от двух коктейлей? – бодро отозвался он и я вскипела. О боги! Я моментально покраснела, вспоминая рассказы Эйдена.

–Боже! Это ведь совсем другой вид танцев. Как ты мог вспомнить о таком, танцуя со мной на рауте? Как после такого мне называть тебя своим другом? – бурчала я, пока он вкрадчиво смеялся в мой висок.

–Сколько нам ещё слушать все эти бесполезные разговоры? Они только и умеют, что болтать, а не делать, – отвлеклась я, смотря на толпы наблюдающих людей. На раутах так принято – искать новые знакомства, общаться и заводить отношения с более влиятельными людьми. А таких людей здесь полно. В особенности их жены поддерживают тему моды или воспитания, а мужчины только и болтают о политике и игре в гольф.