— У тебя очень красивое имя, Майя, — говорю малышке с легкой улыбкой, возвращая на себя внимание.

— Это меня так мама назвала, — принимается разворачивать леденец и кладет его в рот.

— Мама?

— Угу.

Глаза ловят молчаливую Дашу именно в тот в момент, когда она разглядывает меня. Вытягиваю ногу под столом, ненароком касаясь ее ноги. Реакция на прикосновение следует незамедлительная. Я просто упиваюсь ее стеснительностью, пока девушка отводит в сторону взгляд и ерзает на месте.

Я ее волную. Я заставляю ее нервничать и краснеть. Знала бы она, какую бурю эмоций вызывает во мне этими мягкими губами и глазами, проникающими внутрь меня.

— И кто твоя мама? — делаю глоток горячего и горького на вкус кофе.

За маму Даша вряд ли сойдет, скорее, за старшую сестру. Но уж точно не за подружку.

— Я ее не помню, — пожимает плечами малышка. — Она умерла, когда мне был годик. Вот черт.

Голубые глаза напротив широко распахиваются, поглощая теперь мою реакцию на ответ девочки.

Мне очень жаль, — выдают мои глаза, и она опускает свои.

— Прости, я не знал, — чувствую горечь во рту, и это не от кофе.

— Ничего, это жизнь, — отвечает малышка по-взрослому, непринужденно облизывая конфетку и попивая сок.

На этом неловком моменте я бы заткнулся. Возможно, встал, попрощался, пожелал всего хорошего и ушел, ведь я не должен лезть в чужую жизнь. Задавать неуместные вопросы, чтобы получать на них неожиданные для себя ответы. И это было бы лучшим решением.

Меньше всего хочется, чтобы Даша испытывала неудобство или неприязнь ко мне. Но я не могу...

Меня как будто приклеили к стулу, и глаза мои, кроме как на Дашу, больше ни на кого не смотрят.

— А у тебя есть мама? — вдруг спрашивает меня малышка.

— Есть, — киваю ей головой.

— А она добрая?

— Все мамы добрые.

— И дом есть? — ее рот уже испачкан шоколадной начинкой.

— И дом.

— Большой? — светлые бровки морщат лобик.

— Огромный, — мой ответ вызывает на ее личике неподдельное удивление.

— А машина?

У этой малютки очаровательный любопытный носик с веснушками.

— И машина, — отвечаю, помешивая противный кофе в стаканчике, и улыбаюсь краешками губ.

— Везет, — вздыхает Майя. — А у нас этого нет.

Совсем нет? — хочется спросить, бросив взгляд на Дашу.

Кажется, помимо того, что девушка нервно перебирает пальцами нитку на рукаве, она еще больше сутулится под тяжестью информации, которую только что выдала как на духу Майя. Но тут и ежу пьяному понятно: обе испытывают материальные трудности.

— Зато у меня есть Даша, — Майя снова заставляет взглянуть на себя.

— Тебе повезло.

— Она моя тетя.

Вот как.

— Она меня очень сильно любит, все мне разрешает и все покупает. Ну, почти все.

— Хотел бы я, чтобы у меня тоже была такая Даша.

Мои глаза встречаются с глубокими, ясными и кристальными глазами напротив. Их блеск отражает не только то, что происходит вокруг, но и собственные мысли и чувства их привлекательной обладательницы.

А я знаю, о чем она думает...

— А еще у меня есть папа, — девчонка не перестает болтать, — правда, он сейчас далеко отсюда.

— Почему? — интересуюсь по инерции.

— Ну, нашей семье нужны деньги, и он...

— Майя? — строго одергивает ее Даша, и та замолкает. — Доедай скорей, нам нужно спешить, — хватает свой рюкзак.

— Я подвезу, — вскакиваю вслед за ней.

— Не стоит. Спасибо, что... — в который раз пытается отвести глаза в сторону. — Спасибо, что спас, — сглатывает комок в горле, — и снова выручил.

— Без проблем, — смотрю на нее, не моргаю.

Пока она выдерживает мой прямой взгляд, я мысленно ломаю себе пальцы от желания дотронуться до нее, убрать со лба непослушный локон светлых волос, провести костяшкой пальца по скуле. Коснуться рта губами. Затем прочертить языком. Как тогда, в темной комнате, где чувствовалось наше возбужденное дыхание...