У Ханны хоть и не было желания, чтобы кто-то из ее младших сестер имел такую же судьбу, как у нее – одиночество, – она все же не хотела приносить их счастье в жертву практической выгоде. Если бы ужасный мистер Троубридж обратил свой взор на нее, она, скорее всего, приняла бы его предложение, потому что непривлекательный муж – это гораздо лучше, чем вообще никакой.

Успокоение, что отец был бы защищен от бедности, а у сестер появилось бы хоть сколь-нибудь скромное приданное, с лихвой покрыло бы любые ее унижения. Но, к сожалению, мистер Троубридж не проявлял никакого интереса к Ханне. Более того, этому отвратительному джентльмену пришлась не по вкусу и средняя сестра, двадцатилетняя Наоми, так как собственное мнение своенравной девушки перевешивало любые миловидные чары. Нет, интерес не так давно овдовевшего мистера Троубриджа был сосредоточен только на Рэйчел – трофее, на который он никогда не имел бы права претендовать, если бы Ханна имела право голоса в этом вопросе.

Намеренно вовлекая мистера Троубриджа и мистера Кроули в разговор, Ханна делала все возможное, желая отвлечь их и позволить Рэйчел скрыться. Оставалось надеяться, что легкомысленная девушка отправится прямиком к дому викария, как и было оговорено заранее, а не позволит себе отвлечься на посторонние вопросы.

Одарив вниманием большую часть высшего общества, Ханна направилась к остальным прихожанам, более низкого сословия, многих из которых она считала своими друзьями. Любимым занятием по утрам был обмен рецептами с миссис Дэрроу, кухаркой леди Уэсткотт. Полная женщина пекла превосходные булочки, но она с готовностью признавала, что выпечка Ханны более нежная.

После обеда и скромного празднования дня рождения – именно так она пожелала, – Ханна оставила своих сестер проводить время за неторопливыми занятиями. Отец в это время уже крепко спал в своем любимом кресле для чтения. Надев чепец, она спустилась по протоптанной дорожке к кладбищу, находящемуся в поле неподалеку от церкви.

– Сегодня прекрасный день, мама, – пробормотала она, преклонив колени у могилы и выдергивая сорняки, которые успели вырасти за неделю после ее последнего визита сюда. – Сегодня мой день рождения, и мы обе знаем, что это значит.

Сидя на земле с разложенными по кругу юбками, Ханна вздохнула. Все, чего ей когда-либо хотелось, это быть женой и матерью. Теперь, если отец соберется уйти на тот свет прежде, чем хотя бы одна из дочерей выйдет замуж, – и это при условии, если муж согласиться обеспечивать сестер жены, – все три девушки останутся без гроша и без защиты. Но найти щедрых и терпимых мужей для Наоми и Рэйчел оказалось не так просто.

Многие верили, что проклятие, разрушившее жизнь нескольким поколениям Блекторнов, в последние годы распространилось на весь округ, в результате чего многие семьи покинули свои земли и перебрались в более благоприятные, процветающие места. Немногочисленные подходящие джентльмены, любезно принимаемые младшими дочерями викария Хартли, тем не менее, выбирали девушек из более солидных семей – девушек с приданным – когда дело доходило до супружества.

Пытаясь улучшить настроение, Ханна подняла лицо к бледному весеннему солнцу. Какое-то движение в стороне привлекло ее внимание, и, взглянув на неподалеку растущие деревья, она увидела большую коричневую лошадь, почти скрытую в листве. Отряхнув с рук землю, девушка встала и медленно подошла к животному.

– Привет, мальчик, – пробормотала она, погладив ладонью его лоб. Можно было предположить, что лошадь сбежала с воскресной охоты, оставив своего всадника с позором возвращаться домой пешком. Но, вместо того чтобы найти зацепившиеся за куст поводья, она с удивлением обнаружила, что они крепко привязаны к ветви дерева.