– Нет, прошу вас, ваше светлейшество! Простите меня! – закричал мужчина, но император на него даже не смотрел. – Я хотел защитить свою невесту от этого изверга!

– Ашаи Вильерт – мой личный слуга, а не изверг. Все, что он делает, делается по моему приказу, – соизволил все же ответить Линарий. И добавил уже для стражников: – Уведите его с глаз моих!

– Лилиана, прости, – бросил на меня испуганный взгляд Бэйл. – Я хотел, как лучше. Хотел спасти тебя от этого монстра. У него нет души, Лилиана! Нет души!

Под эти крики его все же вывели из комнаты.

Следом вышел император.

– За мной, Вильерт, ты мне нужен, – бросил он, вынуждая и Грегора уйти.

Последний взгляд Палача, брошенный на меня, казался мрачнее грозового неба. И только где-то глубоко на дне черных туч сверкали алые молнии какой-то неправильной грусти.

Я осталась совершенно одна, даже примерно не представляя, что теперь со всем этим делать. А в ушах все звучали слова Бэйла: “У него руки убийцы, Лилиана… Ими он убивает и подчиняет разум глупеньких девочек, вроде тебя…”

Прошли выходные, а о Бэйлоре я так ничего и не слышала. Дворецкий перед его особняком говорил, что хозяин не возвращался.

Я чувствовала себя немного виноватой в том, что с ним произошло. И, хотя душу все еще одолевали гнев и обида за его отвратительный поступок на ужине, в глубине души друга было очень жаль. Ведь он делал все это ради меня, разве не так? За один вечер он изменил мое положение с отверженной обществом дочери ансуров до будущей асаи. Виданное ли дело: меня ко двору пригласил сам император!

Когда-то в монастырскую молодость я об этом мечтала. Мы сидели с подругами в небольшой комнатке на четверых и после обязательной молитвы Светлой деве тихо представляли, как однажды выйдем замуж за благородных ашаи, может быть даже за магов, и каждый выходной будем танцевать на императорских балах.

Конечно, это были лишь пустые фантазии. И, стоило в положенный срок покинуть стены монастыря Белой чайки, как карточный домик с треском рассыпался. Реальный мир оказался гораздо мрачнее фантазий. И выжить в нем было на порядок сложнее.

Но Бэйл почти воплотил иллюзии в реальность. Да, он вел себя неподобающим образом. И эта выходка с пьяным нападением на ашаи Вильерта была просто отвратительной. Но разве может это перечеркнуть месяцы его заботы обо мне? Когда единственной поддержкой в моей жизни был именно он?

Очевидно, что нет. И теперь я испытывала жгучее желание чем-то помочь в ответ. И начать следовало хотя бы с новостей. Где он сейчас? Что с ним происходит? Сильно ли разозлился император?

Но, к сожалению, знакомых, способных ответить на эти вопросы, у меня не было. Разве что окажется полезным мой непосредственный начальник – комендант императорской тюрьмы.

Или Грегор Вильерт по кличке Черный палач…

О последнем я даже думать боялась. Сперва меня пугала мысль, что он в силу своей профессии вынужден пытать и мучить людей. Частенько до смерти, как говорил Бэйл. Теперь же я с дрожью вспоминала последние слова друга, не уставая примерять их на себя.

“…подчиняет разум глупеньких девочек, вроде тебя…”

Неужели все те эмоции, что я чувствовала в его присутствии, лишь результат магии? Сердце холодело от одной мысли об этом. И я опасалась, что так оно и есть.

Ведь каждое мгновение рядом с Грегором мою кожу будто пощипывало от колдовства. Я ощущала в его крови силу почти также явно, как если бы это был мой собственный дар. Только природа его до поры до времени оставалась неясна.

Пока Бэйл не расставил все по местам.

Выходит, Черный палач не зря спрашивал, хочу ли я, чтобы он снял перчатки. Очевидно, что они лишают его возможности влиять на человеческий разум.