Нелегкое дело, Кармен, плавать по этому морю, на которое мы так часто в детстве смотрели из окон башни. Оно не одинаково в разных местах и далеко не всегда спокойно, ты и сама это знаешь по тем бурям, что налетают из океана, добираясь до Гвадалквивира. Когда мы обогнули Кадисский мыс, нас догнала подобная буря, продолжавшаяся до самого Пролива, где африканский берег глядит на наш. Ты тотчас простила бы все мои прегрешения, если бы видела меня в те часы: я вымок до нитки, меня швыряло из стороны в сторону, пока капитан не приказал привязать меня к основанию мачты.

Но не бойся и не тревожься за меня. Твой отважный рыцарь хотел бросить вызов буре, однако после долгих упрашиваний брат Антонио увел меня с палубы в каюту, ибо в таких переделках неопытные новички только мешают морякам. И мы с ним молились там, пока буря не миновала, а вместе с нею и Африканский пролив, который мы, в сущности, и не видели. Я рассказываю тебе все это не для того, чтобы напугать, но дабы внушить тебе теплое чувство к брату Антонио – лучшему из моих друзей. До самого прибытия сюда, в Италию, он был также моим духовником и советчиком.

Потом мы пересекли Пролив и бросили якорь в Сеуте; как раз напротив возвышалась гора Гибралтара, где, как говорят, Геркулес воздвиг один из своих столпов. Издалека все это напоминает не столп, а скорее огромный надутый парус над морем, и не удивительно, что нашим пришлось приложить столько усилий, чтобы вернуть эту землю. После Сеуты мы вернулись в Испанию и поплыли вдоль побережья до Малаги. Это великолепный город в Гранаде и, пожалуй, лучший за пределами нашего королевства благодаря форту, крепости и оживленной торговле. Мы продолжали продвигаться вдоль берега к востоку, миновали Салубренью, Альмуньекар и Альмерию, тоже принадлежащие маврам, а оттуда добрались до Картахены, вновь очутившись в нашем королевстве. Там мы задержались на день, так как прошел слух о том, что неподалеку в море видели каталонских пиратов.

И снова прошу тебя не волноваться. Тебе ни о чем не следует беспокоиться, ибо я умею постоять за себя, если именно это обстоятельство тревожило тебя в последний день. Правда, я подозреваю, что тут были замешаны иные причины, но не мне называть их. Никто не знает о том, какие обещания мы дали друг другу еще детьми. Теперь ты девушка на выданье и претендентов на твою руку хватает, взять хотя бы дона Фадрике Альвареса, который уже дважды приезжал в Санлукар и проявлял к тебе интерес. Это благородный рыцарь, победитель многих турниров, и, как говорят, он храбро воевал в Берберии. Без сомнения, он обеспечит тебе то положение в обществе, коего ты заслуживаешь. Мне же достаточно, чтобы ты знала: обещание, которое я тогда дал, по-прежнему остается в силе.

Что же до пиратов, то Господь захотел испытать нашу выдержку, ибо на следующий день дозорный заметил вдалеке три паруса: от испуга они показались нам такими же огромными, как Гибралтар. Мы вернулись в порт, и они проследовали за нами, поскольку то были не пиратские галеры, а торговые суда дома Дориа, направлявшиеся за товаром в королевство Фес.

Из Картахены мы поплыли к Аликанте, и затем капитан приказал отклониться от побережья и взять курс на остров Ивису, владение короля дона Фердинанда, чтобы опять-таки оградить себя от пиратов, наводящих страх в этих краях, а также, по слухам, в еще большей степени – у входа в Средиземное море. Со времен разгрома Византии никто не в силах поставить заслон восточным корсарам, разве что рыцари святого Иоанна, когда они плывут вместе, целыми конвоями, вселяя во всех ужас. Сообщаю тебе это, дабы ты снова не тревожилась за меня, потому что я уже добрался до Италии и с этими рыцарями отплыву в воскресенье из Венеции на остров Родос.