– Тут и первого нет, хватит уже. – Он вышел из комнаты, не дожидаясь ее. – А что там в самом конце за дверь?

– Туалет, наверное. Что еще там может быть? Я не проверяла.

Пакость это не остановило. Длинная сутулая фигура стремительно пересекла пятна света и с присущей ей грубостью толкнула узкую, условно белую дверь.

– Самое подходящее место для поиска информации, – прокомментировала Немо, догоняя парня и пытаясь заглянуть ему через плечо.

Ей было видно кусок голубой стены, грязное окно да верхний угол одной из кабинок.

– Хоть какая-то оригинальность… – огрызнулся Пакость, переступая низкий порог. На его клетчатой рубашке, на спине, темнела грязная полоса. Шатания по пропитанным пылью комнатам не прошли бесследно. Сам воздух пачкал кожу, оседая темными пятнами в уголках губ, вокруг носа, на щеках.

Разбитая плитка зазвенела под ногами. Давно отвалившаяся штукатурка из-за царящей который день сырости раскисла, заполнив щели на полу бело-серой кашей. Пакость поскользнулся и упал бы, но успел схватиться за хлипкую дверцу кабинки. Та с противным визгом отворилась и сорвалась с петель, осыпав их двоих пылью.

– Твою ж… Ты посмотри!

Дышать можно было разве что через футболку. Натянув воротник до самой переносицы, Немо обошла Пакость и посмотрела туда, куда таращился ее спутник. На боковой стенке последней кабинки, покрытой пузырями и волдырями осыпавшейся краски, уцелел побледневший от времени, но еще вполне различимый рисунок, которого по задумке оформителей точно не должно было быть. Лицо – черное пятно – и белые огромные пятна глаз, лишенных радужки и зрачков, смотрели снизу вверх, гипнотизируя и пугая. Впрочем, сам рисунок был и вполовину не так зловещ, как корявая крупная надпись рядом с ним: «Если ты его слышишь – он близко. Если ты его видишь – он пришел за тобой. Тук-тук-тук».

Лицо нарисовали слишком давно, чтобы Немо могла понять чувства его создателя, но ей хватило и собственных эмоций. Сердце упало куда-то вниз. Ей на короткий миг показалось, что она уже видела это существо, сливающееся с темнотой, с двумя слабо светящимися слепыми глазами.

– А говоришь, место неподходящее, – фыркнул Пакость, рассеянно запуская пятерню в волосы. – У них тут заворот у всех был на этом Тук-тук-туке…

– И что теперь? – Вопрос был невероятно глупый, но, буквально столкнувшись лицом к лицу с тем, кто таился в темноте и не давал спать, Немо не могла выдать ничего умнее.

– Одной рыжей морде уши накручу, а там посмотрим…

– Кому?

Пакость раздраженно кивнул в угол, где валялись старые, заляпанные грязью кроссовки.

– ЛИС!

От этого вопля, разнесшегося по корпусу, Кит подпрыгнул, от чего белые капсулы наушников вывалились из ушей и юркнули в щель между стеной и кроватью. Полуразряженный телефон заскользил за ними, но был пойман за секунду до побега.

– ЛИС! НЕМЕДЛЕННО СЮДА!

Прокуренный голос Пакости, разнесшийся эхом по меланхоличному холодному корпусу, трудно было не узнать. Его недруг откровенно скучал сегодня с самого утра, и, видимо, таскаться с единственной терпящей его Немо и действовать ей на нервы ему надоело. Теперь он искал себе новую забаву. Никаких других объяснений в голову просто не приходило.

Может, он и заблуждался относительно Пакости – как-то не возникало желания присматриваться лучше. Кит с момента их знакомства видел в нем только ленивого пофигиста, который шатался по округе и задирал со скуки всех подряд. Разве что Спящую не трогал, хотя ей прохода он не давал по-другому…

Теперь, видать, выбрал себе новую жертву. Ту, которая уж точно не даст отпор. Слабейшего.