Деньги у партии были. Это определялось по дорогим деревянным дверям, по идеальной чистоте коридоров с увешанными картинами стенами, и по пластиковым окнам под дерево с дизайном в общий стиль дома. Валентин здесь ориентировался. Уверенно подошёл к нужной двери, постучал и мы вошли. Разговаривали два человека. Ботинки, брюки, расстёгнутые верхние пуговицы рубашек и приспущенные галстуки в такую погоду – всё, как положено. Большой кабинет с набором политических атрибутов. Политический стиль соблюдён без излишеств и навязчивости.

« О-о-о, Валентин Геннадьевич!»: послышался возглас приветствия с громкостью уместной для подчинённого, работающего по найму. Один из местных боссов подошёл и пожал Валентину с улыбкой руку. Валентин отдал ему заготовленные в своём офисе бумаги.

– Ну? Как вы уговорили этого бизнесмена? Это юноша, у которого получается убедить людей в жизненности нашей платформы, как я понимаю.

– Александр – представился я обоим.

– Ну, расскажи, как у тебя хватило энтузиазма встретиться с этим Виталием Аркадьевичем.

– Э-э-э…

– Павел Григорьевич – представился он.

Было видно, этот человек привык разговаривать с людьми любого ранга раскрепощено и с воодушевлением. «Путник хренов»: подумал я.

– Павел Григорьевич, вы же понимаете, что в партии с их дополнительной нагрузкой от хорошей жизни не идут. В нашем городе, а я думаю, что и по всей стране, сложилась тупиковая ситуация. Везде всё распределено, и инициативных людей никуда не пускают. Я, вот, например, хочу быть социологом, но не могу себе заработать на обучение, так как у меня сезонная работа. В городе работы нет, и, так как новый бизнес в город не пускают, то работы и не предвидится.

Я развёл руками, пробуя включить в диалог своё тело для большей уверенности.

– Виталий Аркадьевич бизнесмен со стажем. Ели он будет вариться в собственном соку, то, естественно, он будет заинтересован в том, чтобы не пускать конкурентов на свою территорию. Как я догадываюсь, участки бизнеса в нашей местности распределены, и, понимая силу соседей, Виталий Аркадьевич не хочет расширения за счёт конфликтов, которые могу перерасти неизвестно во что. Поэтому, при встрече с ним, я зачитал ему статью закона о хозяйственной деятельности политической партии. В одном из её пунктов перечисляется, с кем не может взаимодействовать партия. В частности, она не может взаимодействовать с физическим лицом без российского подданства. Значит, с российским – может. Этот пункт я акцентировал. И, потом, я сказал о прописной истине: партия – это связи, а значит, расширение бизнеса за счёт взаимных уступок. То есть, это новые виды товаров и услуг на его деловой территории. При низких ценах он может стать и посредником. Ну… он всё сам это понимает.

– Всё верно. Этот Виталий Аркадьевич прямо заявил, что хочет участвовать в ближайших выборах. Нахрапистый такой! В этом болоте без нахрапистости никого не расшевелишь. Может, он и дело предлагает.

Ощущалось, что Валентин был уязвлён тем, что и я, и Аркадьич его проигнорировали, но, вместе с тем, он сейчас въезжал в новую ситуацию как журналист, и это ему давало пищу для новых мыслей, а, следовательно, и – заработков. Я чувствовал, что для меня эта ситуация разруливается.

– Ну, а ты за свою инициативу, что хочешь?

– Я вам написал, что у меня уже есть готовая структура по сбору сырья для фармацевтики. Мне нужно, или юридически открыться и взять займ для аренды транспорта, или стать чьим-то подразделением.

– Константин – обратился Павел Григорьевич к своему соратнику – кто у нас с фармацевтикой дело имеет?