Большинство моих коллег искренне верят, что мозг умирающего рождает яркие картины и образы из-за кислородного голодания. Так объясняют видения тех, кого удалось реанимировать. Галлюцинации наркомана или сумасшедшего связаны напрямую с химическими процессами и разрушением нейронных связей. Всё логично и понятно. Пока ты сам не переживаешь нечто подобное. Мой собственный опыт давно переступил черту здравого смысла. Пройдя долгий путь от депрессии и зацикленности на смерти, я ощутил потребность в поиске новой опоры. И старый добрый мистицизм оказался убедительнее тысячи научных изысканий. Чем ещё объяснить поразительную восприимчивость, с которой я стал впитывать знания о потустороннем? Более того, встреча с индейцем запустила скрытый потенциал. А может быть, весь фокус в точке зрения. То, что мне кажется быстрым – тянется долгое время.

Я старался настроиться на этот неторопливый ритм внутренних диалогов но, вдруг, услышал музыку. Простая, и, вместе с тем, не лишённая стройности мелодия звучала совсем близко. Свирель монотонно повторяла один и тот же музыкальный рисунок и звала за собой. Прямо передо мной вырос высокий подъём. На восхождение по нему ушло бы много времени. Впрочем, на Тропе Мертвецов времени не существует.

От увиденного с вершины перехватило дух.

Местность преобразилась в очередной раз. До самого неба поднимались стеной красные горы. Дорога упиралась в них. И в том месте, где шоссе вплотную подступало к гряде, образовался естественный проход, узкое ущелье.

– Эй, Джо, не ходи туда! – голос Теодоро я узнал сразу.

От неожиданности я почти обернулся, но вовремя замер; и молча продолжил идти к ущелью.

– Омбрэ, это опасно. Там – смерть. Поворачивай, я отвезу тебя домой.

В голосе недавнего знакомого угадывалось раздражение.

– Ты, же не думаешь, что тебе это сойдёт с рук, гринго!? Обернись!

Я прибавил шаг.

– Обернись! – это был не человеческий голос.

Спина похолодела от ужаса, а ноги буквально одеревенели. До прохода оставались считанные метры.

– Джо, на помощь! Оно убьёт меня! – и это кричала Кэтлин, её истошные вопли отозвались болью в моей голове – Ты снова бросаешь меня! Будь ты проклят!

Не видя происходящего позади, я почему-то представил, как нечто огромное настигло женщину и рвёт в клочья живую плоть. Воображение изобразило всё ярко и омерзительно: звероподобная тварь с головой волка вгрызается в горло Кэтлин. Её агония и мольбы о помощи развязали узел самых глубоких и болезненных чувств. Мои силы быстро истощались, и каждый шаг давался с большим трудом. А тварь позади меня продолжала свой дикий спектакль.

Рука непроизвольно стиснула рукоять ножа.

– Эй, Джо! Сходишь с ума, дружище? Ты когда перестал принимать таблетки, которые я тебе советовал? – теперь Сэм, чей призрак не давал мне покоя последний год – Всё это дурная фантазия. Просто посмотри правде в глаза. Идём со мной. Тебе нужна помощь специалиста.

Несколько раз менялись интонации, менялись и люди, говорившие со мной, уговоры уступали место угрозами, но стоило мне зайти под своды скал, и весь этот морок разом исчез. В ущелье царил полумрак. Снова я услышал игру свирели. Музыка звучала успокаивающе. Постепенно возвращался самоконтроль и понимание. Нечто злое пришло, чтобы отвлечь меня от главной цели этого путешествия. Теперь было ясно, о чём предупреждал Теодоро.

Впереди забрезжил яркий свет и очень скоро я выбрался в необычную пещеру, просторный зал с высоким потолком. Свет проникал через круглое отверстие наверху. В стенах были глубокие ниши или двери. Само место отдалённо напоминало заброшенные города индейцев пуэбло. В голове пронеслась мысль: «Заброшен, но не покинут…»