– Спасибо, – сказала она служащему, желая поскорее уйти, потому что он казался ей более чем просто странным.

– Приходи к нам ещё, – догнал её у двери шепелявый шёпот. – Я поищу для тебя книги Дэмиена Кроули.

Огни ярко освещали площадь, подсвечивая падающие снежинки. Элизабет сразу увидела Джексона и Норбриджа, которые стояли рядом с эстрадой.

– Мисс Летин! – воскликнул Джексон.

На нём было ярко-красное пальто – того же самого цвета, что и шапочка, и костюм посыльного. Он широко раскрыл руки, и Элизабет побежала его обнимать. Это был самый любезный и весёлый человек из всех, кого она встречала в «Зимнем доме»! И Норбридж – она это отлично знала – доверял ему безгранично.

– Джексон! – кричала на бегу девочка. – Как же я рада тебя видеть!

Джексон повернулся к Норбриджу.

– Я не мог допустить, чтобы мистер Фоллс шёл пешком, – он повернулся к Элизабет, – и вы тоже. Насколько я понимаю, вы теперь какое-то время будете жить у нас.

Элизабет рассказала ему, как она соскучилась и как рада вернуться и жить в «Зимнем доме»!

– Нашла стоящие книги? – спросил Норбридж.

– У них есть потрясающие книги, – начала было Элизабет. И её осенило, что она может прийти в этот магазин, когда захочет, несмотря на странного человека за прилавком.

Джексон посмотрел на небо.

– Может, мы поговорим в машине, мисс Летин? Если отправимся прямо сейчас, то есть шанс опередить бурю, которая уже близко.

Как только они сели в маленькую машину и начали двигаться от центра Хевенворта, Элизабет собралась поговорить про «Зимний дом», про магазин и про книгу, которая ей попалась. Но едва она открыла рот, как Норбридж указал на невысокое кирпичное здание возле заснеженного поля.

– Твоя школа! – сказал он. – Та самая, где профессор Фаулз служит директором.

Здание выглядело нарядным и аккуратным, окна в несколько рядов в обрамлении симпатичных ставен словно подмигивали, весело и дружелюбно. Её школа в Дрире была построена как единый бетонный блок и больше напоминала маленькую тюрьму. Хотя там работали не самые плохие учителя, а библиотекарь и вовсе была к ней особенно добра, Элизабет держалась особняком, не испытывая восторга от уроков и не заводя друзей. Поскольку она жила в самом убогом домике с самыми бедными людьми в городе, да ещё всё время сидела, уткнувшись носом в книги, другие дети тоже не стремились с ней подружиться.

В последний год она начала тяготиться одиночеством, которого раньше практически не осознавала. И позволила себе почувствовать сейчас некоторый оптимизм – надежду, что свежий старт в новой школе сулит только хорошее, и всё сложится именно так, как ей хочется.

– Конечно, в школе сейчас каникулы, – сказал Норбридж. – Уроки возобновятся после Нового года, и ты будешь их посещать.

Элизабет рассматривала кирпичное здание.

– Думаете, вам понравится, мисс Летин? – спросил Джексон.

– Думаю, да, – ответила она.

Но тут к ней пришла новая мысль. Девочка вообразила, что, как и раньше в Дрире, она не сможет подружиться с детьми в Хевенворте и останется сама по себе, без компании.

«Что, если я не впишусь?» – в тревоге подумала она. И осторожно спросила:

– Здесь много учеников, Норбридж?

– Дело в качестве, а не в количестве! – ответил он. – Академия Хевенворта небольшая, но это замечательное место. Джексон учился здесь и прекрасно выучился.

Джексон засмеялся и без всякой причины нажал на клаксон. Затем машина выехала из города и начала карабкаться вверх, удаляясь от Хевенворта.

Вопросы о жизни в «Зимнем доме» так и сыпались из Элизабет:

– Будет ли у меня та же самая комната?